Лобановский и Колотов – олицетворение отечественного футбольного патриотизма, или В поисках национальной идеи

Как-то так получилось, что все эти месяцы мне не писалось: то ли одолела всеобщая апатия после череды футбольных скандалов, то ли сбили с толку затянувшиеся снегопады, отодвигающие от нас футбольную весну, то ли напугала возобновившаяся полемика вокруг непрекращающегося судейского произвола… А тут еще затянувшийся кризис в киевском «Динамо», из которого, казалось, скорого выхода ждать не приходится…

Но оказалось, что многочисленные капли народного неодобрения способны таки пробить дыру даже в таком камне равнодушия, как отказ от установившихся многолетних динамовских традиций. Руководству клуба хватило благоразумия вернуться к вопросу о динамовском патриотизме, об общих, и вполне доступных, целях, еще вчера казавшихся неприемлемыми… Диву даешься, как это еще пару лет назад с неискушенной в околофутбольных играх общественностью, достаточно было заговорить о наследии Лобановского, случался антидинамовский припадок. Люди, истосковавшиеся по настоящей Игре, впадали в ступор, стоило в динамовском офисе появиться еще одному представителю славного прошлого. Но, кажется, дело налаживается: «Динамо» снова – на «Олимпийском», ветеранов «накормили и обогрели», им предоставлены места на центральной трибуне… Похоже, не на словах, а на деле возрождается «динамовская семья», клубные традиции.

Не верьте тому, кто станет уверять, будто бы ему все равно, как будут о нем вспоминать!..

Вранье! Так может вводить нас в заблуждение либо респектабельный с виду интеллектуал, кокетливо скрывающий за красивыми словами свою потаенную сущность, или, напротив, неудачник, живущий одним днем – с похмельного утра, до запойного вечера…

«Мы все торопимся, спешим и забываем о друзьях…»

Кто из настоящих футбольных мемуаристов не знает об одесской «Соборке»! Именно там в далеком 1967 я услышал грустные и вещие слова одного из преданных болельщиков тогдашнего «Черноморца»: «Не удержали «рыжего»!.. Это было сказано по поводу ухода из команды Валерия Лобановского. Наверное, нечто похожее, можно было услышать и в Киеве на болельщицких «тусовках» возле большой турнирной таблицы на пристадионной площади в 1964 году, когда одного из самых ярких футболистов в динамовской атаке, не сумевшего сойтись во взглядах на игру и на жизнь с замечательным тренером и педагогом Виктором Масловым, «ушли» из команды.

Олег Базилевич, близкий соратник Лобановского, по этому поводу сказал: «Рыжий» в том смысле, что поступал он часто по-своему, наперекор другим – не боялся показаться «белой вороной»...

Правда, намного позже будущий Мэтр публично признался, что «Дед» поступил исключительно верно, исключив из состава «белых ворон», которые позволяли себе думать и спорить не только на предматчевых установках, но и на поле. Современный, по его, масловским, меркам все больше превращался в четко отлаженный механизм, состоящий из дорогостоящих и беспрекословно выполняющих волю тренера, винтиков и болтиков. На его макете благополучно уживались и «рабочие сцены», безропотно таскавшие рояль, и пианисты-виртуозы, безукоризненно исполнявшие свою партию…

А в 1969 году эту же загадочную фразу про «рыжего», наверняка, повторяли не только болельщики донецкого «Шахтера», но и многие любители футбола, когда прочитали в газете заметку под скромным заголовком «Футболист уходит»...

В «Советском спорте» были размещены два «подвала», в которых 30-летний футболист всерьез заговорил не только о своем будущем без бутс и мяча, но и о судьбах отечественного футбола: «Играть так, как мы играем, дальше нельзя. Мне претит антифутбол. А то, во что мы играем, и называется антифутболом. Потому что рассчитывать на удачу, на случай в современном футболе нельзя. Надо найти четкий водораздел между атакой и обороной, ничем не пренебрегая. Надо создавать ансамбль, коллектив единомышленников, подчиненных одной игровой идее. Я давно твержу, пусть кому-то обидно будет это слышать, что в нашей команде неправильный подбор игроков... Я больше не хочу пытать счастья в чужих командах – я больше не играю».

Многие недоумевали: о чем он говорил? Неужели только о своих донецких и одесских одноклубниках… Или вспоминал о засевшей в сердце занозе насильственного расставания с киевским «Динамо». Но ведь именно после его ухода киевское «Динамо» в 1969 году в третий раз подряд стало чемпионом Советского Союза, и именно здесь, благодаря Виктору Александровичу Маслову, так жестоко выкинувшего его из состава, сложился замечательный игровой ансамбль. А, может быть, речь в статье шла, в первую очередь, о нравах, существовавших в советском футболе той поры? Или все же будущий футбольный «полковник» имел в виду необратимое движение футбола к современности?..

Вернувшись с Байкового кладбища, где в день рождения великого тренера собрались его родственники, коллеги, партнеры и одноклассники, я еще раз перелистал книгу своего товарища – российского писателя и журналиста Алексея Кузнецова «Валерий Лобановский (Биографический очерк)», которая в 2000-ом году вышла в московском издательстве «Книжный клуб». И с удовольствием вспомнил, как, готовя книгу в декабре 1999 года, Алексей приезжал в Киев и мы встречались с Валерием Васильевичем. Мне тогда удалось сделать с Мэтром обширное интервью... Потом в Москве вышла книга.

В последующие свои приезды на родину (Кузнецов все же – киевлянин, хоть теперь и закоренелый москвич) Алексей наведывался уже к бронзовому Лобановскому, который сидит в той же позе, что и на матчах – подавшись вперед и покачиваясь. Оказывается, тренер делал это не для эпатажа сотен тысяч болельщиков – не от хорошей жизни. Работа была нервная, и это довольно рано привело к язвенной болезни – наклоняясь вперед и покачиваясь, он просто отвлекался от боли… Со временем это переросло в знаменитую привычку. Ему даже стали подражать…

«Он все качается, качается, качается, и нам пора идти в обратный путь... И в этом, видно, тоже жизни суть»...

Вся жизнь Лобановского прошла в постоянных дискуссиях о футболе. Подчас настоящих футбольных битвах. Сколько было сломано копий, скольких врагов он за это время себе нажил!.. Но ухитрялся при этом, не переставать удивлять «широкую общественность» нестандартностью решений, а, кроме того, его команда стабильно держалась «в головке» советского футбола. Со временем Мэтр замахнулся и на известность европейскую...

В отличие от других участников «дискуссионного футбольного клуба», он был человеком не сиюминутного успеха – целеустремленным, всегда знавшим, что делает. У него был свой взгляд и на футбол, и на житейские проблемы... Взгляд, не всегда, разумеется, приемлемый для большинства живущих футболом людей, но, согласитесь: с философской точки зрения, во взглядах все-таки следует расходиться, иначе не будет движения в сторону прогресса. Впрочем, эти расхождения были не так уж разительны, чтобы стоило по этому поводу конфликтовать... Ведь в футболе незыблемой является истина: работу тренера следует оценивать не по падениям, а по взлетам...

«Нам жить не долго. Суть не в овациях. Мы растворяемся в людских количествах… Невыносимо нам расставаться»

Человек жив, пока живы его близкие, друзья, товарищи... То ли боязнь подхватить очередной опасный вирус, то ли автомобильные «пробки» не позволили в этом январе собрать у могилы Валерия Васильевича обычное количество почитателей… И все-таки, снежная зима не помешала почтить память великого человека. Говорят, едва ли не каждый день посещает величественный памятник его супруга Аделаида Панкратьевна… Вместе с ней сюда приходят родственники и одноклассники, а также коллеги и ученики…

«…но нас покидая, успел он оставить нам в душах следы...»

Время никого не щадит!.. Практически в те же дни группа друзей и родственников посетила Лесное кладбище, на котором покоится другой замечательный человек – Виктор Колотов. Для них это была своеобразная «прививка от вируса»… Мы помним!..

С появлением Колотова в «Динамо» на вооружение была принята новая тактика, в которой едва ли не основную роль отводилась именно ему: как только мяч застревал в ногах у специалистов длинного паса, он, успев «отпахать» сзади, тут же совершал свой коронный затяжной рывок... Это было очень впечатляюще: Виктор всегда успевал на самый, казалось бы, бессмысленный длинный пас. Порой не только зрителям на трибунах, но и опытным защитникам на поле было невдомек, как мог оказаться у чужих ворот лучший бомбардир команды, который только что сражался... у своих.

Так что, когда Лобановский согласился принять «Динамо», Виктор Колотов уже был заметной фигурой в этой команде. И хоть конкуренция в линии полузащиты у киевлян как всегда была исключительная – чего стоили хотя бы такие непререкаемые «авторитеты» как Мунтян, Веремеев и Буряк! – Колотову место здесь было гарантировано. Тут же оказалось, что именно он, как никто другой, подходит под «модель» будущего Мэтра: настроенный на игру с первой и до последней минуты, к тому же – быстрый, решительный, самоотверженный, откликающийся на каждую контратаку, умеющий забивать с любой позиции, незаменимый как в обороне, когда команде худо, так и в стремительной атаке... Идеальный футболист!..

Виктор Колотов, как и Олег Блохин, вполне могут считаться провозвестниками настоящего футбольного «откровения», дарованного всем нам непревзойденным Лобановским...

Однако ничего «звездного» в характере Колотова никогда замечено не было...

Он всегда считал, что ничего особенного в жизни не сделал, просто был самим собой в предлагаемых обстоятельствах... Дело, очевидно, в том, что люди, которым он нравился на футбольном поле, были по-настоящему преданы великой игре. В этой общенародной любви были не только симпатии к хорошему игроку – что-то другое... В нем увидели СВОЕГО, а это, наверное, и есть главное!..

Старые поклонники до сих пор уверены, что характер у Колотова удивительно цельный, несгибаемый – «нордический». Это, конечно же, соответствовало действительности... И все же его натура, надломленная многолетними гладиаторскими битвами, постоянными сомнениями, борением со своим нежеланием принимать козни околофутбольного «мадридского двора», с его закулисьем, с трудом со всем этим справлялась... Сосредоточенный на внутренних ощущениях, с трудом воспринимающий назойливые контакты, навязываемые внешним миром, он психологически был интровертом. Хотя как гениальный футболист, напротив, был обращен вовне и ориентирован на максимальное количество контактов и связей... Это непреодолимое противоречие, постоянная борьба интроверта-человека с контактным способом жизни великого игрока и составляло основу трагической личности Колотова... «Он был великим игроком и талантливым тренером, но на удивление эмоциональным» – это слова другого удивительного интроверта –Лобановского, которому жилось, пожалуй, не легче, чем Колотову – публичная «работа» требовала недюжинного здоровья...

Мне не удалось расспрашивать Виктора Михайловича о развилках его судьбы: «что было бы, если бы?..». Слава Богу, что он в раннем детстве попался на глаза футбольному тренеру-фанатику Геннадию Константиновичу Востокову и заиграл в детском первенстве Казани. А ведь мог стать, например, подающим надежды легкоатлетом-десятиборцем… Повезло, что приглянулся футбольным селекционерам и оказался в сборной СССР… А, если бы не поддался на уговоры динамовцев, а оказался в «Торпедо» или в армейской «казарме» – что было бы и с ним, и со всеми нами?.. Теперь об этом уже никогда не узнать... Бесспорно, Колотов, как и всякий нормальный человек, в какие-то моменты жизни оказывался на «развилке»: направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – голова с плеч... Человек с «нордическим» характером, выработанным многолетними «упражнениями» и испытаниями, конечно же, не мог время от времени не оказываться на развилке жизни – лицом к лицу с судьбой.

«А время летит и уносит нас дальше… Туда, где не ведают злобы и фальши…»

Оглянемся назад, чтобы не споткнуться на дороге, ведущей вперед... Есть вещи, касающиеся лично тебя: они не для общественного пользования – ими нельзя торговать, через них невозможно переступить. Они – твоя внутренняя составляющая. И как ни громко это звучит: честь, патриотизм, достоинство, любовь, ненависть, сострадание, дружба – дело в том, что замены этим понятиям трудно найти.

Лобановского-футболиста несколько раз, на самых выгодных условиях, приглашали и в московский «Спартак», и в «Динамо»… Лобановскому-тренеру без труда можно было бы претворять свои идеи в Европе… А он оставался в Украине. И лишь когда, «развалили» Союз, выбрал Восток… Забыв о том, что это – «дело тонкое». Допекли?..

Живя в Татарии, Колотов с детства «болел» за киевское «Динамо»… Нам всем повезло, что он оказался в Украине! И до последних дней оставался патриотом своей новой родины – у кого повернется язык назвать его «легионером». Или «москалем»!..

Эта тема не может не «трогать»!.. Несколько лет назад участник победного финала Кубка СССР-54 Тиберий Ладиславович Попович с грустью вспоминал, как трудно ему после киевского «Динамо» работалось в Тернополе. Местные патриоты повадились перехватывать его в вечернем парке по дороге с тренировки и, приставив нож к горлу, советовали «москалю» убираться восвояси!.. А потом, в другом разговоре, с гордостью вспоминал, как в перерыве финального матча с ереванским «Спартаком» Ошенков как-то по-отечески заговорил: «Играете вы неплохо, хоть и устали. Но надо, ребятки, сыграть «через не могу» – осталось всего сорок пять минут. Подключите самолюбие: разве мы – не нация!».

Обратите внимание: русский тренер, коренной питерец, на всю оставшуюся жизнь обосновавшийся на Украине, таким удивительным призывом пытался мобилизовать на решительный бой динамовскую команду, в которой лишь Лемешко и Богданович были «из местных»... Макаров, Ерохин, Ларионов, Голубев, Кольцов, Фомин, Терентьев – русские, Попович, Михалина и Коман – то ли словаки, то ли русины, Юст – венгр, Грамматикопуло – грек, Виньковатов – то ли русский, то ли «немножко» еврей, Зазроев – осетин… Как ни крути, Советский Интернационализм – в действии!.. Это сегодня об этом порождении «совка» никто хорошего слова уже и не скажет, а более полувека назад без него наши отцы и деды вряд ли бы смогли победить фашистского Зверя!

P.S. Почему люди так неохотно ходят на кладбища? Складывается впечатление, что они очень истощены, и просто лишний раз не хотят себя травмировать… Забывают о том, что «мы живы, пока о нас помнят»…

В тексте я привел цитаты из стихов Михаила Мазеля, родившегося в Москве в апреле 67-го, и с апреля 97-го проживающего в Нью-Йорке. Его стихами и заканчиваю это эссе.

…Вы про нас сочините стихи и поставите фильмы...

и поверите искренно в то, что никто не забыт.

Мы не станем перечить (к тому же мы в этом бессильны)

лишь бы помнили вы, как дышать, как рожать, как любить.