Игорь Суркис: "Хочу заниматься футболом, а не политикой"

Игорь Суркис, президент футбольного клуба Динамо (Киев), в последнее время много курит. Хотя он старается быть спокойным, сдерживать эмоции ему удается с трудом.

21 февраля Печерский районный суд Киева по иску международной компании Pacific International Sport Clubs Limited (PISCL) наложил арест на пакет акций Динамо. PISCL, которая владеет 0,11% акций, обратилась в суд, заявив о нарушении своего права в связи с продажей третьим лицам более 98% акций клуба.

Представители PISCL утверждают, что было проигнорировано право компании на первоочередное приобретение акций. За иском стоит российский бизнесмен Константин Григоришин, который ранее был деловым партнером лидера СДПУ(о) Виктора Медведчука, а также Григория Суркиса, президента Федерации футбола Украины и старшего брата президента киевского Динамо.

В 2002 году между партнерами произошел конфликт. Тогда Григоришина арестовали в столице Украины после того, как правоохранительные органы обнаружили у него пистолет и пакет с белым порошком. Он несколько месяцев провел в следственном изоляторе. В результате этих разборок бизнесмен лишился части своего бизнеса в Украине.

После конфликта он открыто и публично появился в Киеве только во время оранжевой революции. Он заявил, что с приходом новой власти намерен "юридическими механизмами" добиться возвращения своей собственности, в частности, части акций Динамо и некоторых облэнерго.

В середине февраля по искам в отношении Прикарпатьеоблэнерго и Полтаваоблэнерго суд принял решение о смене руководства этих компаний, которое, по словам Григоришина, замыкалось на Суркисе-старшем. Теперь на эти посты претендуют представители структур Григоришина. Однако решение суда до сих пор не выполнено.

Аналитики трактуют ситуацию неоднозначно. Одни утверждают, что речь идет о вендетте Григоришина, другие - что ситуация с футбольным клубом и энергетическими компаниями - начало охоты на ведьм: так новая власть сводит счеты с провластной в прошлом СДПУ(о).

Свою версию причин конфликта, а также видение дальнейшей судьбы Динамо Игорь Суркис представил в интервью Корреспонденту. Рассказывая о сложившейся ситуации, президент футбольного клуба был многословен и сам затрагивал острые темы.

- Какова Ваша версия причины конфликта и кто за ним стоит?

- Ситуация вот в чем. Если бы это был просто Григоришин, то проблема не стоит и выеденного яйца. Но на фоне того, что говорят Томенко [вице-премьер по гуманитарным вопросам] и другие представители власти, возникает предположение, что идет охота на ведьм. Эту тему подхватили отдельные люди от власти, которые действительно не любят Суркиса и Медведчука.

- Кто эти люди? Назовите их.

- Николай Томенко. Кроме того, Сергей Терехин, министр экономики. Терехин говорит, что Динамо украли у милиции. Кроме как бредом я назвать это не могу. Возьмите и посмотрите, как все было: клуб ушел от милиции в 1993 году к Суркисам или же в 1989-м этот клуб создавали [Валерий] Лобановский и [Виктор] Безверхий?

Динамо никогда не проходило приватизации, потому что никогда не было в госсобственности. Хотят реприватизировать Динамо, но как? У власти есть один механизм - прийти, надеть наручники и сказать: мы у тебя забираем клуб, подпиши бумагу, что ты отдаешь. Так я ее не подпишу.

Меня сложно чем-то запугать. Я положил сюда здоровье, не вижу своих детей, работаю по 16-18 часов в сутки, договариваюсь о покупке новых футболистов. И мне сегодня рассказывают, что какой-то Григоришин, обанкротившийся бизнесмен, требует своих прав.

Да, ему предлагали купить акции. Просто реагировать нужно было быстрее. Желающих было много. Я оказался проворнее и купил.

Теперь у меня хотят забрать те акции, которые я уже приобрел. Не думаю, что у них это получится. Мало того, если наши суды будут принимать несправедливые решения, есть международные инстанции. Акции покупались у западных компаний, и они могут объяснить, почему продали мне, а не Григоришину.

- Какова была в целом Ваша реакция на решение суда?

- Мы не скрываем, что у нас был бизнес-конфликт с Григоришиным в свое время. И говорить о том, что он себя повел непорядочно, а мы порядочно, не буду. Но есть сегодня его бывшие партнеры, которые еще выскажутся, каким партнером был Григоришин.

У меня в партнерах были считанные люди, и все они ими остались. А у него же были такие, как Павел Лазаренко и Виктор Пинчук. В Москве он бегал то к Чубайсу [глава РАО ЕЭС], то еще к кому-то. Теперь у него другие партнеры.

У меня есть достоверная информация относительно того, кто из народных депутатов бегал в суд и лоббировал интересы Григоришина по поводу Динамо. Но это очень плохая игра. Я никого не пугаю, я очень доволен тем, что вмешался Президент. Он как гарант Конституции пусть разберется с правовой точки зрения в этой ситуации и вынесет свое решение.

- Может ли случиться так, что Динамо перейдет к Григоришину?

- Исключено - сделать это юридически невозможно.

- Кто сегодня акционеры Динамо?

- Самый большой акционер - я. Мне принадлежит 85% акций, которые я частично поменял на акции концерна Славутич. Я частично выкупил эти акции Динамо, у меня есть договор, что в течение пяти лет я должен рассчитаться за них.

Кроме того, акционеры - это Валентин Згурский [бизнесмен], который опекал клуб, еще будучи мэром Киева, Леонид Кравчук, Йожеф Сабо [главный тренер Динамо].

Но если кто-то обратится ко мне с предложением купить акции по реальной цене, я готов их частично продать. Не имеет значения, это будет Григоришин или кто-то другой, но он возьмет на себя бремя ответственности, будет вкладывать деньги и нам станет легче. Ведь с приходом новой власти стало сложнее.

- Григоришин утверждает, что в октябре 2004-го на адрес его владельческой компании пришла оферта с предложением приобрести 98% акций Динамо стоимостью $ 30 млн. Были найдены инвесторы, но сделка не состоялась, так как, по словам бизнесмена, акции были проданы другим физическим лицам, что и стало причиной судебного разбирательства. Что Вы скажете на это?

- Это нормальная процедура, когда всем участникам закрытого акционерного общества приходят такие письма. Но продавец продал тому, кто ему больше понравился. Это же торг. Григоришину прислали по одной цене, а я купил на вторичном рынке по другой.

То, что сегодня говорит Григоришин, обсуждать не хочется. Он и футбол не любит. Да, он был акционером клуба, и когда у нас с ним были великолепные отношения, он не внес в клуб ни копейки и не интересовался его судьбой.

- В СМИ была информация, что акции клуба исчезли.

- Акции никуда не делись, их никто не прятал. Есть регистратор, который ведет акции не только Динамо, но и других предприятий. На тот момент, когда приходили судебные исполнители, людей не было на рабочем месте. Кажется, они заболели, я не знаю. Может, у них были другие причины не отдавать акции Динамо, это мы вскоре узнаем.

- Не планируете ли Вы обратиться за помощью в ФИФА или УЕФА, учитывая авторитет Вашего брата в этих организациях?

- Нет, мы не будем этого делать, чтобы не навредить имиджу украинского футбола. И не дай Бог, чтобы ФИФА или УЕФА обратили внимание на то, что у нас происходит.

Мы должны делать все возможное, чтобы быстрее разрешить конфликт. Все это плохо влияет на команду. Буквально вчера я встречался с ребятами и объяснял ситуацию - надеюсь, мне это удалось.

- Как футболисты реагируют на происходящее?

- Я собрал ветеранов, которые приносили славу команде: Анатолия Пузача, Женю Похлебаева, лучших нынешних игроков: Сашу Шовковского, Валю Белькевича. У нас дружная семья, более тысячи человек, и каждый переживает.

Мне от этой жизни многого не надо, я мог бы опустить руки, но за мной стоят люди, которых я никогда не предам.

Кроме того, даже если перейти на облэнерго, о которых говорит Григоришин в своих интервью, он тоже обманывает. Он говорит, что у него есть 40% акций облэнерго, но он же 20% из них продал [Игорю] Коломойскому [член наблюдательного совета ПриватБанка], я видел бумаги. Таким образом, он втягивает в конфликт еще и Коломойского, сегодня не последнего бизнесмена в этой стране, который имеет такой банк, как Приват.

- Появилась информация о том, что акционером клуба может стать Андрей Шевченко.

- Убежден, что Андрей еще вернется в Динамо, может, не как футболист, а как тренер. Я мечтаю об этом. Я же помню, как он записывал слова Лобановского, еще 18-летним мальчиком. С его упорством и характером из него получится хороший тренер.

- Как реагируют на происходящее члены Вашей семьи?

- Знаете, что меня беспокоит? Моему папе 85 лет, а маме будет 80, они все это слышат и переживают. У меня две дочери: старшая учится в Лондоне, младшая, ей три с половиной года, к моей радости еще не понимает того, что происходит. Волнуется из-за всего этого и моя племянница. Но мы выстоим, были времена и посложнее.

- Вы говорили, что в будущем не исключаете возможность создания из закрытого акционерного общества открытое. Это возможное решение проблемы?

-Я бы только мечтал, чтобы Динамо стало открытым акционерным обществом, и часть его акций купили бы болельщики. Для этого нужно провести собрание и принять такое решение. Вполне возможно, что мы придем к этому.

- В прошлом году Томенко утверждал, что, согласно данным налоговой, в 2003 году Динамо было на грани банкротства. Так ли это?

- Думаю, Томенко тогда ввели в заблуждение. Динамо никогда не было на грани банкротства. Сегодня клуб убыточный, это однозначно. Но я считаю, что конфликт, который у нас был с Томенко, уже позади.

- А в чем была его причина?

- Я не знаю, думаю, это были политические мотивы. Томенко тогда был в оппозиции, а сегодня он у власти и должен защищать национальные интересы. Я на него зла не держу: чего не скажешь в порыве оппозиции.

Но самое страшное, что всем этим меня втягивают в политику. Я ни разу не пошел в Верховную Раду, хотя мне предлагали. Старался дистанцироваться от политики, в отличие от моего брата. Я за это его не осуждаю, он может этим заниматься и находит на политику время. Я же хотел заниматься футболом, к которому меня приучил дедушка с пяти лет, и не лезть в политику.

- То есть, в отличие от других бизнесменов, которые идут в Верховную Раду чтобы получить депутатскою неприкосновенность, Вы не желаете иммунитета?

- Мне он не нужен. Если я нарушил законы, пожалуйста, пусть меня привлекают. Я не боюсь. В Динамо я работаю на имидж Украины. Если кто-то может доказать обратное, я готов открыто дискутировать.

- Сколько сегодня тратится на содержание клуба?

- Ежегодный бюджет Динамо - $ 25-30 млн. Что касается тех громких продаж, которые были раньше, их сейчас нет. Расходы во многом зависят от того, какое количество футболистов покупается. Прошлой зимой была целая группа игроков - это одни деньги, нынешней зимой было куплено меньше.

Но нужно тоже правильно строить политику купли-продажи - одних покупать, других пытаться продавать, поскольку перебор создает плохой микроклимат в команде. Но сегодня это сложно, поскольку предложение превышает спрос.

- Многие эксперты обвиняют Динамо в засилье легионерами и настаивают на установлении квоты для них. Что Вы думает по этому поводу?

- Сегодня, если мы не хотим вновь опустить футбол в яму, квоты быть не должно. Иначе мы угробим другие команды. Финансовые возможности наши и Шахтера намного больше, чем у других, мы будем просто скупать [местных] футболистов, и в целом украинский футбол развиваться не будет.

- Как же тогда поднимать уровень украинской сборной?

- Должно пройти время. Детско-юношеские школы только заработали. Гарантирую: спустя некоторое время мы сами откажемся от легионеров. Я же заинтересован в игре моих футболистов, а не в том, чтобы тратить деньги на иностранцев.

Ведь привозишь вроде хорошего футболиста, а он по каким-то критериям не подходит под модель игры. Мало того - его внутренние качества распознать в нескольких беседах невозможно, сложно ему привить и традиции Динамо.

Сейчас легионеры вообще не понимают, что происходит - в начале месяца им главное получить зарплату. Многие даже язык не пытаются выучить, хотя этот пункт обязателен в контракте.

Да, в 1999 году в команде в полуфинале Лиги чемпионов играли почти все украинцы. Они объединены одной идеей, говорят на одном языке. И это был огромный успех. И я мечтаю, чтобы настал тот день, когда меня бы критиковали за то, что я не покупаю легионеров.

- Могли бы Вы оценить, сколько было вложено средств в футбольный клуб с 1993 года?

- Давайте уйдем от цифр. Когда мы пришли, были полуразрушенные стадион и база. Мы все восстановили, построили новые поля и базы, которые оснащены всем необходимым. Сейчас для Детско-юношеской спортивной школы построены два поля и закладывается база в Крыму. Но сегодня большую часть затрат составляет не строительство, а содержание всего того, что уже создано.

- Это не только средства братьев Суркисов?

- Это и наши, и акционеров клуба, и спонсоров.

- Вы сказали, что не занимаетесь политикой, а как насчет другого бизнеса?

- Для меня футбол - это и бизнес, и политика, и все остальное. Относительно другого бизнеса, то я занимаюсь только футболом.

- Как конфликт может повлиять на Динамо (Киев)?

- Никак. Конфликт еще не успел начаться, а я уже купил такого футболиста, как Родриго [один из лучших защитников Бразилии, по неофициальным данным сумма трансфера составила $ 4 млн].

Сейчас мои селекционеры находятся в Аргентине. Если найдут игрока, который реально сможет усилить Динамо, мы тут же купим его. Точно так же я не прекратил строительство ни на одном объекте. Мы продолжаем четко работать на имидж не только Динамо, но и всей Украины. И будем это делать, несмотря ни на что.