Лигу 1 уже прерывали после Второй мировой. Всему виной коммунисты

Остановку футбольного чемпионата во Франции называют по-всякому, но только не беспрецедентной. И на это есть веские причины.

В 1968 году французская Лига 1 уже останавливалась в экстренном режиме почти на месяц - с 23 мая по 11 июня. Всему виной выступление нескольких десятков романтиков, которые, вдохновившись революционной атмосферой бушующего Парижа, захватили здание французской Федерации футбола, выдвинув свои требования.

***

Это было абсолютно в духе того времени. "Будьте реалистами - требуйте невозможного!" - провозглашали студенты, забаррикадировавшиеся в Латинском квартале. "Запрещать запрещено!" - отвечали им захватывавшие фабрики рабочие.

Беднота взбунтовалась против генерала Шарля Де Голля, поскольку тот отказывался сокращать рабочую неделю и улучшать условия труда. К 1968 году за чертой бедности оказалось 500 тысяч безработных и два миллиона рабочих с минимальными зарплатами, и это при самых высоких в Европе темпах роста экономики.

Студентов шокировало решение правительства ограничить доступ к высшему образованию из-за его «чрезмерной популярности». На деле, власть опасалась участия университетской молодежи в коммунистических и анархических организациях. Тем более, что "левым" симпатизировало значительное число профессоров, как лауреат Нобелевской премии Жан-Поль Сартр.

Естественно, в комплексе это вызвало взрыв. Прямое противостояние началось в марте 68-го, когда студенты захватили административный корпус университета в Нантере. С тех пор в течение целых трех месяцев Париж полыхал в огне, и на каждой улице велась война между старым миром и новым, который еще не знал точно, каким он хочет быть, шатался из стороны в сторону, но четко понимал, что дальше так нельзя.

***

На фоне захваченной Сорбонны, театров и фабрик никто и внимания не обратил, когда 22 мая 1968-го несколько десятков футболистов захватили здание Федерации футбола, расположенное в самом сердце фешенебельного 16-го квартала Парижа.

Они ворвались в 8 часов утра с четким планом: за считанные минуты все двери и окна были забаррикадированы, а находившиеся внутри чиновники изолированы в отдельной комнате. Среди них был генсек Федерации футбола Пьер Делоне - сын главного проводника идеи чемпионатов Европы Анри Делоне. Там же был и топ-тренер тех времен Жорж Булонь.

Обоих, кстати, выпустили уже через полдня - протестующие не ставили перед собой уголовных целей. Своей задачей они называли общественную дискуссию насчет пути, по которому должен идти французский футбол, и с этой целью уже к концу первого дня в здании федерации наладили выпуск идеологических листовок, в которых порицали власть имущих и требовали перемен.

Почти все захватчики были футболистами-любителями, кроме двух - Андре Мерель и Мишель Орио состояли на профессиональных контрактах у «Ред Стар». Мозгом операции был спортивный журналист Франсуа Тебо, который работал в близком к компартии журнале «Le Miroir du football». Поговаривали, что протестующим сочувствовал и знаменитый Жюст Фонтен, но сам ввязываться в столь сомнительное дело не стал.

***

Впрочем, оно двигалось и без него. За пару дней здание федерации было превращено в демократическую площадку, куда приходили все желающие поучаствовать в дискуссии о будущем футбола. "Федерация - собственность 600,000 футболистов", - провозглашали бунтари, и вскоре выдвинули целый пакет требований к властям.

В нем было полно утопических идей, вроде "играть только в красивый футбол", "доставлять людям радость" или "разделить прибыль от футбола поровну", но также были и вполне рабочие мысли. Например, Инициативный комитет футболистов (так себя назвали захватчики) настаивал на строительстве и реконструкции имеющихся футбольных полей; удлинении сезона, который в то время шел с октября по май; изменении трансферных правил.

Последнее было особенно важно. В 50-60-е во Франции все контракты для футболистов-профессионалов действовали вплоть до достижения игроками 35 лет. Трансферы изредка осуществляли только самые богатые и влиятельные клубы, но и у них футболисты не имели права голоса - боссы распоряжались ими по собственному усмотрению. Еще в 1963 году Раймон Копа называл эту систему "футбольным рабством".

Захватившие федерацию "леваки" требовали немедленной отмены этого правила, еще именуемого "лицензией Б", а также отставки руководства федерации и профессиональной футбольной лиги, которые, по их мнению, ни черта не делали, но вся прибыль от футбола оседала только в их карманах.

***

Смело? Да. Решительно? Еще бы. Но реальные результаты выступления Тебо, Мереля и компании пришли нескоро.

Поначалу казалось, что выхлопа вовсе не будет. Парижский протест оказался заперт в пределах столицы, тогда как в регионах в поддержку захватчиков федерации только в бретонском Сен-Брие собралось около 200 человек. Больше никого не было.

Франция быстро уставала от юношеских грез и становилась на сторону неидеальной, но все-таки законной власти. Главы профсоюзов, изначально поддержавшие протесты, за спиной у рабочих подписали с правительством Гренельские соглашения, которые ознаменовали начало конца Красного мая. Генерал Де Голль вернулся в Париж и объявил досрочные выборы.

Сидеть в здании федерации больше смысла не было, и 27 мая бунтовщики его покинули. Свою борьбу они продолжили на страницах печатных изданий (ТВ и радио во Франции были в госсобственности), а также на поле. Поначалу, правда, Мерель и Орио оказались без работы - за свою выходку "Ред Стар" расторг с ними контракты, а другие клубы отказывались их принимать. Только через год-полтора дела пошли на поправку.

К тому времени Инициативный комитет футболистов преобразовался в Французскую ассоциацию футболистов-профессионалов (UNFP) во главе с Жюстом Фонтеном. Этот профсоюз игроков работает до сих пор, и с ним вынуждены считаться и лига, и федерация. Не так давно именно UNFP добилась выплаты попавшему в опалу Адриену Рабьо всей зарплаты по договору с "ПСЖ".

Что касается федерации, то она поначалу клеймила бунтарей и даже назло им назначила тренером сборной Жоржа Булоня, которого те ненавидели и обвиняли в коррупции. Но ветер перемен было не остановить, и в 1969 году началась работа над новыми условиями работы для игроков, которая в 1973-м вылилась в подписание Профессиональной футбольной хартии. Рабство наконец было отменено.

Параллельно изменения происходили и в других сферах жизни. Правительство таки приняло форму 40-60-1000, одобрив 40-часовую рабочую неделю, выход на пенсию в 60 лет и минимальную зарплату в 1000 франков.

Генерал Де Голль хоть и разгромил оппонентов на выборах 1968-го, но уже через год был вынужден уйти в отставку. Его консервативная политика больше не встречала понимания. Вчерашние коммунисты и анархисты, повзрослев, больше не бросали булыжники. Они заводили семьи, шли на работу и стали ядром умеренных социал-демократов. Приближалось их время.

***

Андре Мерель - один из лидеров операции захвата федерации - в итоге стал одним из ее ключевых сотрудников. В 1998-2010 годах он возглавлял легендарный "Клерфонтен", а до этого работал там тренером. Непосредственно через его руки прошли Николя Анелька, Тьерри Анри, Филипп Кристанваль и многие другие звезды "Ле Бле".

На неделе французское телевидение брало у него интервью - разумеется, в связи с экстренной остановкой чемпионата. Тогда, в 68-м, мсье Мерелю было 23 года, и причиной срыва был он сам; сегодня же ему 75, и формально он входит в группу риска эпидемии. Но что это меняет? Свое выступление во времена Красного мая он до сих пор называет главным делом жизни.

И, сказать по правде, с ним трудно не согласиться. Да, бунтари тогда проиграли, но история знала совсем немного поражений, которые в итоге обернулись настолько оглушительными победами.