Байки от Вербицкого. От Одессы до Одеси

Мои первые поездки в Южную Пальмиру в роли журналиста были связаны вовсе не с футболом. Тогда, в 2003-м, едва перебравшись в Киев, отправлялся в Одессу часто. Но на волейбол, на матчи сильнейшего в то время женского клуба «Дженестра». Собственно, разве существовали у корреспондента еженедельника с соответствующим названием «Волейбол» другие варианты? Футбольный «Черноморец» или баскетбольная «Бипа-Мода» тогда могли существовать только в рамках «украинского волейбольного проекта».

Так я впервые на еще старом стадионе Черноморского морского пароходства и побывал. Ранняя весна 2004-го. Воскресным утром «Дженестра» во второй раз подряд расправилась над тернопольской «Галичанкой», поезд только вечером. А в 17:00 – футбол, полуфинал Кубка «Черноморец» - «Шахтер». Не пожалел тогда 20-ти гривен, чтобы купить билет на центральный сектор. Саму игру зрелищной назвать было сложно. «Черноморец» играл как мог, а прагматичный «Шахтер» времен Бернда Шустера держал в голове домашний ответный матч и особой агрессии проявлять не спешил. И все же оборона «моряков» ошиблась и румын Владимир Стойкан единственный во встрече гол забил. Впрочем, тот поединок отложился в памяти не столько этим мячом, сколько страшной силы ветром. При нулевой температуре условия для просмотра встречи получились не слишком благоприятными.

Но не заболел и хорошо. Погода – мелочи по сравнению с тем, что приключилось чуть больше чем за сутки до того, в субботу утром, когда едва вышел из вагона фирменного поезда «Черноморец». На вокзале меня обычно встречал администратор «Дженестры» Лев Шкорупский. На этот раз Лев Михайлович немного задерживался, поэтому попросил подождать. И только уселся в кресле в зале ожидания, как нарвался на неожиданное и не очень понятное до поры-до времени общение. Какие-то люди не могли разобраться с мобильным телефоном, спрашивали совета. Искренне ответил, что свой первый в жизни «Сони Эрикссон» тоже приобрел совсем недавно, поэтому понятия в этой технике имею отдаленное.

Однако отделаться от навязчивых собеседников не удалось. Еще мгновение – и рядом оказалось два милиционера. Вокруг началось что-то такое, что не поддавалось здравому смыслу. Те люди, которые недавно прикидывались наивными пользователелями азиатской техники, начали рассказывать ментам что-то вроде того, что, дескать, вот это он и взял. Что взял, где, как? Тогда и понять не мог, что чуть не вляпался в банальную подставу.

Через считанные минуты правоохранители в своем вокзальном офисе уже перетряхивали мои личные вещи, проверяли документы, задавали вопросы, содержания которых не мог понять. Рассказы о волейболе и командировке никто слышать не хотел. Перспектива попасть с топчана, на котором пока сидел, в соседнюю «обезьянник» вырисовывалась реальнейшая. К счастью, именно тогда, когда такие мысли начали лезть в голову, зазвонил телефон. «На том конце провода» был Лев Михайлович. Услышав, где я сейчас нахожусь, он рассмеялся, а через минут пять был на месте, быстро все вопросы уладив. Затем, когда пришел на матч в зал спорткомплекса СКА, понял, что историю знакомые тренеры и судьи уже успели обсудить, обозвав меня «арестантом».

Собственно, эта история только усилила мою ненависть к сотрудникам МВД и всему, что с ними связано. На Майдан 2004-го выходил прежде всего не «за Ющенко», а против ментовского беспредела, который испытывал на себе, будучи гражданином вполне законопослушным, регулярно.

Одесса сегодня. Стена дома возле Тещиного моста

Так или иначе, эта история так и осталась одним из самых ярких воспоминаний об Одессе начала 2000-х. В целом же город нравился. Здесь было действительно красиво, даже несмотря на заметно замусоренные улицы центральной части города. Также влияло на восприятие хорошее отношение тех людей, которые проявили себя хлебосольными хозяевами. Прежде всего, речь о наставнике «Дженестры» Игоре Филиштинском.

Но вместе с тем мне, человеку, который на то время 21 из 23-х лет жизни прожил в тотально украиноязычном Тернополе, было и откровенно непросто. Не скажу, что чувствовал, разговаривая на родном языке, враждебность. Это было скорее неприятие. Имею в виду не людей, с которыми был связан работой, а быт. Поэтому чтобы не выделяться и не выглядеть «белой вороной», предпочитал обращаться при поселении в отель, покупая продукты в магазине или заказывая суп в кафе, на «общепонятном». Кто-то скажет, что это проявление слабохарактерности. Согласен. Но в то время считал, что так будет правильнее.

Но несмотря на такие мелочи, тогда, в 2003-2004-м Одесса не выглядела потенциальным очагом «русского мира». «Молодой человек, у нас в городе – 117 национальностей. Это по происхождению. А по сути, национальность у нас одна – Одессит» - так мне говорил на их знаменитом диалекте колоритный «абориген», волейбольный судья Константин Шамутин. Возразить что-то было сложно, ведь, повторюсь, что чувствовал не кривые взгляды, а другую, неизвестную мне ментальность.

Бульвар Жванецкого. Цитата выдающегося сатирика оказалась в разрезе нынешнего руководства Украъны пророчей

Сотрудничество с изданием «Волейбол» завершил летом 2004-го. Как корреспондент газет «Болельщик» и «Сегодня» в Одессу, конечно, тоже ездил, но гораздо реже. К примеру, на первый в истории Суперкубок Украины по футболу, который киевское «Динамо» выиграло благодаря хладнокровно реализованному Александром Шовковским последнему пенальти.

В 2005-м на этом месте еще был пляж

Но потом наступила длительная пауза и когда вернулся в Южную Пальмиру лет через пять, был откровенно шокирован. Тем российским шовинизмом, которым город был пропитан вдоль и поперек. И суть даже не в украшенных колорадскими лентами агитационных бордах, в которых благодарят «дедазапабеду». Не в проникнутых «русскостью» выпусках новостей местного телевидения. Что-то поменялось в людях. Исчезла доброжелательность и добрая ирония. Реакцией на украинский язык становилась злость и даже кривляния.

Иллюстрацией того периода для меня стала история, описанная в «Одесских зарисовках» накануне матча трехлетней давности между сборными Украины и Молдовы, это шествие религиозных фанатиков-человеконенавистников под имперскими тряпками и с песнями вроде «Боже, царя сохрани» к памятнику царицы Екатерины. Добравшись до конечного пункта назначения, эти «святі, та неврочисті» со светлым образом царя Николая впереди колонны задались вопросом: В какую сторону осуществлять обход скульптуры убийце украинского казачества? «По часовой стрелке. Мы что жиды, чтобы в другую сторону ходить?» - забрызгал пеной изо рта канонический старичок.

Вот вам и 117 национальностей. Наверное, это и была основа той ненависти, которая немногим позже вылилась в противостояние добра со злом.

... Сейчас Одесса поменялась. Даже по сравнению с собой же двухлетней давности. Тогда заезжал в город на два дня во время отпуска и был поражен тем, насколько более украинской стала Одесса. Конечно, молодежь тогда беспокоилась, как бы откосить от призыва, но в этом аспекте Южная Пальмира от других украинских городов если и отличается, то несущественно. Единственное, что резало глаза – трафаретные надписи на стенах: «2 мая. Не забудем, не простим».

Сейчас, весной 2016-го, не видно даже намеков на эти угрозы. Едва вышел из поезда в день товарищеского матча сборных Украины и Кипра, как был удивлен тем, что все сообщения по станции звучат на украинском. Сам того не заметив, спросил направление к Французскому бульвару полицейского. Ответ тоже получил на украинском. Ответ вежливый и информативный. И только после того вспомнил историю 12-летней давности с телефоном. Сам себе удивился, поскольку тогда не подошел бы к милиционеру даже при условии, что рядом не оказалось бы ни одной живой души.

Впрочем, дело не только в языке, хотя, не скрою, услышанные мимоходом из уст молодых людей разговоры «солов’їною» ухо радовали. Как и то, что тоже по-украински отвечали официанты в кафе. Важно – другое. Одесса снова становится Одессой. Доброжелательной, со своим шармом, без намека на искусственно навязанный великодержавный шовинизм. Не знаю, возможно, я увидел то, что хотел увидеть, но эти изменения радуют. Разве не показательно, что сине-желтая лента на рюкзаке, которую два с половиной года назад стало носить опасно даже в столице, не привлекла чьего-то внимания ниединожды? Я бы и сам о ней забыл, если бы не лазил постоянно в рюкзак за вещами.

Да, в Одессе дорого. Цены «киевские», а с недавних пор уже и «львовские». Шокировало, что какой-то идиот додумался дать разрешение на достройку Дома одной стены на Воронцовском бульваре. А ведь это сооружение упоминается во всех туристических проспектах. Без разницы, грузинский реформатор в этом виноват, или мэр-регионал, но такого беспредела в угоду застройщику раньше не встречал нигде. На месте пляжа, на котором купался летом 2005-го, стоит пафосный пятизвездочный отель, а доступ к морю ограничен.

Так уничтожают Дом одной стены

Да, есть проблемы у «Черноморца». Желая приобрести программу с недавнего матча одесситов с «Карпатами», услышал ответ: «В этом году мы их не выпускаем». Клуб животеет, а надписи «Черноморец» должен жить» на стенах домов о бедственном положении постоянно напоминают. Клубный музей дядя-администратор открывает только тогда, когда приходят единичные посетители. Одним из таких был я. Заплатив 20 гривен, экспонаты рассматривал около часа. Комнатка музея пусть и небольшая, но довольно информативная.

Однако, ну их, те трудности! Порядок рано или поздно наступит. Сейчас в Одессе все расцветает, распускается. Природа просыпается после зимнего сна. Дыхание весны ощущается в пении многочисленных птиц, нежно-зеленом цвете травы и эротическом мурлыканьи уличных котов. Поэтому не ждите, пока Одессу украсят полноценно и она распахнет двери для туристов летом. Езжайте туда сейчас, во время, когда можно насладиться не только красотой, но и спокойствием одного из самых колоритных украинских городов.