Дэвид Джеймс: жив курилка!

Кому, как не бывшему закоренелому курильщику с 15-летним стажем, знать, что курению в современном футболе не место. Вратарь «Портсмута» и блоггер The Guardian Дэвид Джеймс – о том, «благодаря чему, несмотря ни на что…»

Будучи лицом недавней антиникотиновой кампании «Портсмута», я был бы ханжой, если бы не признался, что на протяжении 15 лет и сам выкуривал по пачке в день. Как бы нелепо это ни казалось сейчас, но большую часть карьеры я баловался табаком: после тренировок, перед матчами и даже при тренерах, в открытую. Только при одной мысли об этом мне становится не по себе.

В детстве я всегда был ярым противником курения. Я не понимал своих друзей, которым нравились курящие девушки, не говоря уже о том, что они сами приобретали эту пагубную привычку. Все изменилось, когда мне стукнуло 15: совершая сэйв в одном из матчей, я сломал себе палец. С торчащим из него огромным металлическим штифтом о футболе пришлось позабыть надолго. Разочарование и скука сделали свое черное дело – я поддался влиянию социума и вступил в армию курильщиков. Не успел и оглянуться, как в день стал выкуривать по двадцать сигарет самых крепких сортов. Не удивительно, что эта привычка стала одним из моих навязчивых ритуалов, и я суеверно придерживался одной марки. Если кто-то угощал легкими сигаретами, я оборачивал их в газетные клочки или отрывал фильтр – чтобы сделать покрепче.

Попав на стажировку в «Уотфорд», пришлось «шифроваться». Там очень четко дали понять, что за курение из команды выгоняют в два счета. Помню, как посреди ночи тайком выбирался из своей комнаты, чтобы курнуть в кустах, страшась при этом, как бы никто не узнал. Но никому до этого не было никакого дела. До тех пор пока я выигрывал на тренировках спринты, я был собой доволен, хотя на дальних дистанциях мог пробежать не больше круга.

Я знал, что некоторые взрослые игроки курили. Однажды, убирая раздевалки после визита «Манчестер Юнайтед» на «Викерейдж Роуд», я обнаружил на полу окурки. Футболистам какой команды они принадлежали, не помню, но сам факт, что это сходило им с рук, мою привычку только укоренил: «Ну, если игрок «МЮ» курит, значит, не так уж это и вредно». Вдобавок шла молва, что Осси Ардилес – один из лучших футболистов чемпионата – выкуривал до сорока штук в день.

К моменту перехода в «Ливерпуль» своего губительного пристрастия я уже не скрывал. После тренировок, бывало, садился с одноклубниками на приступок и попыхивал дымком. Курил я и в комнате отдыха, и в автобусе команды совершенно безнаказанно, потому что брал пример с президента клуба. Если одноклубники жаловались, я задавал вопрос, почему они вольготно посещают ночные клубы – им можно, а мне нельзя? Курение было одним из олицетворений духа того времени, поэтому я советовал им курить самим или смириться. Теперь понимаю, что вел себя недостойно.

Почему одна из лучших команд страны позволяла своим игрокам курить, сейчас трудно поддается пониманию. Главным тогда было справляться со своими обязанностями на поле, а остальное никого не волновало. Когда я не мог пробежать свыше 800 метров и приходил к финишу пешком, никто не говорил мне ни слова.

С течением времени отношение к курению изменилось, бросить убеждала и моя бывшая жена. Но я не хотел – мне нравилось курить. Футбол между тем проходил стадию модернизации, вследствие которой стал интенсивнее тренировочный режим. Играть становилось все труднее, и я предпринял сознательную попытку ограничить себя в курении. Для этого я придумал ряд правил. Перво-наперво я не должен был курить по утрам. Но запрет снимался, когда приходилось играть ранним днем – отменить предматчевый ритуал я был не в силах. Тогда я решил, что лучший выход – стать сокурильщиком, и я быстро превратился в самого компанейского парня на планете. По вторникам я приглашал гостей к себе домой, чтобы таким образом накуриться всласть. Но и от этой идеи в конечном итоге пришлось отказаться.

Внезапно общество принялось досаждать курильщикам – запреты и предупреждения Минздрава сыпались как из рога изобилия повсеместно. Одна моя половина не желала сдаваться, другая – уже созрела к тому, чтобы бросить. И я решил начать новую жизнь с миллениума. Проблема заключалась в том, что 1 января 2000 года у нас была игра, а вместе с ней – и мой предматчевый ритуал. «Какого черта? – подумал я. – Я же всегда курю перед игрой». Вот так, на двенадцатом часу «бросания», я передумал.

Окончательно и бесповоротно я бросил пару недель спустя, и это невероятным образом изменило мою жизнь. Впервые бег на длинные дистанции стал приносить мне удовольствие, и в «Астон Вилле» я развил выносливость игрока полузащиты. В тридцать лет я получил абсолютно новое тело.

Сейчас мне 37, и я строю планы на ЧМ-2010. Но я не посмел бы об этом думать, если бы продолжал смолить. Если раньше тренировки были мне в тягость, то теперь – в радость. Все хвалят мою функционалку, но я никогда не смог бы этого добиться, если бы не поборол свою пагубную привычку. Но многие футболисты как курили, так и продолжают курить. Некоторые из них, к примеру, Зинедин Зидан накануне полуфинала ЧМ-2006 или Димитар Бербатов, попадали «с поличным» в объектив фотокамер. И есть еще масса других, приходящих на тренировку воняя дымом или наслаждающихся ночными сигаретными трапезами. Смотрю на них и прикидываю, насколько лучше они могли бы играть, если бы завязали.

Проблема, на мой взгляд, в том, что курение в клубах по-прежнему не табуизируется. В контрактах футболистов нет соответствующих пунктов – лишь двусмысленная строка о «поддержании хорошего здоровья». Клубы скорее оставят все, как есть, нежели помогут игрокам преодолеть зависимость с риском набрать лишний вес и потерять форму. В этом плане футбол архаичен. С другой стороны, все шансы стать промоутером здорового образа жизни у него есть. Если бы боссы премьер-лиги приняли бескомпромиссный подход, это стало бы для всех хорошей острасткой. Футболисты перестали бы расхаживать по улицам с сигаретой, а ребятня – думать, что можно курить и играть, как Зидан.