Санжар: Когда в Донецке начали стрелять и греметь,сказал президенту, что команде надо срочно выезжать

Экс-наставник «Олимпика» Роман Санжар рассказал о том, как команда выезжала из оккупированного Донецка, а также о своем отношении к войне на Донбассе.

– Когда «Олимпик» переезжал в Киев, у вас не было сомнений, что команда будет?

– Тогда я сказал президенту, что команде надо срочно выезжать. Потому что вокруг стреляли и гремели. Не просто на окраинах. Наша база находится в районе Боссе, недалеко оттуда находилась телевышка. Некоторые ребята снимали квартиры вокруг нее. Один из наших футболистов находился дома с семьей, увидел, как захватывали телестанцию. Это был шок — вооруженные люди, автоматы, выстрелы. Когда это случилось, все поняли, насколько это серьезно. Начали погибать люди, ввели комендантский час. Нужно было уезжать.

Мы покидали свои вещи в автобус, максимально забрали свой инвентарь и поехали. Тогда не знали, где мы будем останавливаться. Изначально поехали в Харьков, где договорились в пансионате. Я должен был приехать на следующий день. Мне отзвонились, что там ужасные условия и нужно ехать в другое место. Я поговорил с президентом, и решили ехать в Киев на базу в Счастливое. Всем дали гостиницы.

Но о том, какое будет наша будущее, говорить было сложно. Мы даже не знали, где и что будет завтра. Все происходило спонтанно, в ручном режиме.

– Как выглядел ваш переезд?

– Моя семья жила недалеко от аэропорта. Когда все началось, я забрал семью и вывез ее в Бердянск. Забрали вещи, которые смогли погрузить в машину. Практически все лето мы были там. Я был в Киеве с командой, снял квартиру. Чемпионат начался, и я забрал семью. Теперь мы здесь. У меня сын и дочка, мы их уже устроили в Киеве в садик и школу.

– Нормально, что некоторые люди не смогли выехать и остались в Донецке?

– Я не считаю — нормально или не нормально. Все зависит от возможностей. Есть люди, которые хотят уехать, но не могут. Как я могу обсуждать такого человека? Жить в том же Киеве – недешевое удовольствие. Есть люди, у которых возраст или привязаны к профессии, но живут там. Они понимают, что происходит вокруг, но ничего не могут сделать. Много моих знакомых уехали, распродали недвижимость и переехали в Киев. Это основная часть моих друзей. Но есть ребята, которые не смогли этого сделать.

– А что делать с теми, кого все устраивает в Донецке и они никуда не хотят ехать?

– А что с ними делать? Это их выбор, их жизнь. Бог им судья. Не хотят люди, есть у них свое мировоззрение — пожалуйста. Каждый делает свой выбор.

– Когда закончится война?

– Не люблю никогда делать прогнозов. Чтобы прогноз был объективен, нужно досконально разбираться в процессах. А тогда уже делать выводы. Я же вообще не разбираюсь в политике и не понимаю, что там происходит. Не знаю, на каком уровне переговоры и ведутся ли они вообще. Я вижу, что это закончится нескоро. Но этого не знают даже наши большие политики.

– Представьте, что война закончилась. Как жить в стране людям, у которых критически разные взгляды на ситуацию?

– Я ни с кем не общаюсь из Донецка, поэтому мне сложно сказать. Я уехал 4 года назад и ни разу там не был. Там живут мои родители, они приезжают в Киев. Знаю от них, что у людей из Донецка своя точка зрения. Я хочу, чтобы наступил мир — каждый день происходят трагедии. А о том, как люди будут жить дальше, тяжело предположить.

– Украинский мир спорта отгораживает себя от ситуации в стране. Это правильно?

– У людей спорта тоже разное мнение. Спорт не должен быть в политике, но у каждого человека должно быть свое мнение. Какое оно — зависит от человека.

– Об этом мнении нужно говорить публично?

– Не люблю свои мысли высказывать публично. Люблю не говорить, а больше делать. Есть люди, которые очень много и красиво говорят, но очень мало делают. А есть те, кто не говорит, но делает больше в 10 раз.