Йожеф Сабо: "Я вам испорчу карьеру, футбол предали!"

Вхожу в безбрежные воды океана, именуемого "протоколы", зная, что не доплыву, не выберусь на сушу.

Имел возможность пролистать тысячи долгие годы недоступных, замурованных в архивных темницах ценнейших листочков. Выжили не все. В числе пропавших без вести (боюсь, безвременно погибших) протоколы первенства и Кубка СССР 30 - 40-х годов - за исключением 36-го и 37-го. Недокомплект и в последующие десятилетия.

Протоколы - хрустальная мечта статистика. В них все: кто играл, забивал, судил, сведения о количестве зрителей, погоде, состоянии грунта, времени начала и конца матча, наказаниях...

Но я не об этом. Сосредоточусь на творчестве, художественной части - записях, сделанных судьями и представителями играющих команд. В них много познавательного, поучительного, любопытного, забавного...

Бюллетень

В середине 30-х ввели новшество - замены разрешили только в случае травм. Подтверждал неспособность футболиста продолжить встречу врач. Прямо на поле. Эскулапы умудрялись в течение полутора-двух минут осмотреть пациента, поставить диагноз и выписать "бюллетень", который предъявлялся арбитру, и тогда только он позволял произвести замену.

Иллюстрация к сказанному - справка, выданная игроку московского "Локомотива" в матче с ленинградской "Красной зарей": "т. Ильин при игре в футбол получил растяжение правого колена. От игры освобождается". Справка прилагалась к протоколу, и там же судья делал запись о количестве добавленных в связи с несчастным случаем минут к основному времени.

Запись киевского судьи Хавчина в протоколе кубкового матча между николаевским заводом "Марти" и одесской командой КИНАП: "Во второй половине игры игрок г. Одессы т. Бидненко был заменен из-за повреждения ноги игроком т. Беловым. Задержка, игры из-за ожидания справки врача для получения права замены запасным игроком продолжительностью 1 1/2 минуты была компенсирована дополнительно во второй половине игры".

Судья Кравченко тоже в кубковом турнире 1936 года во встрече динамовцев Батуми и Тифлиса добавил аж семь минут. Он лично оказал первую помощь (вправил вывихнутое плечо) своему земляку - защитнику Тифлиса Григорию Гагуа. После матча удовлетворенный гуманной акцией Кравченко сделал соответствующую запись в протоколе. Надо полагать - для потомков. Голос его через десятилетия был услышан.

Только что упомянутый Хавчин в игре 1/32 финала между московским "Спартаком" и сталинградским "Трактором" прибавлял время три раза: "Во второй половине игры мною было добавлено 1,5 м на остановку игры, вызванную удалением публики от ворот Сталинграда и ушибом игрока Сталинграда. В первой половине добавленного времени мною также было добавлено 0,5 м. из-за перерыва в связи с ушибом игрока Сталинграда. Капитаны команд были в обоих случаях оповещены о добавленном времени".

Кубковые матчи в случае ничейного результата продолжались в дополнительное время до первого забитого гола. Что случилось и в этой игре. Не выдержал напряжения, набегавшись, киевский арбитр: "Я, вследствие судороги икр ног и боязни наступления темноты, решил прекратить игру, но, подойдя к раздевалке и, почувствовав прекращение судорожных движений икр ног, снова вывел команды для продолжения игры. На этот перерыв ушло, включая и повторный вывод команд, три минуты".

Судя по записи, сверхоперативность проявил не только врач, но и правоохранительные органы: всего за полторы минуты "удалили публику от ворот Сталинграда".

Случались и более длительные задержки в связи с ЧП.

Сломанные штанги

12.09.51. "Торпедо" - ВМС. Судья В.Архипов (Москва): "На 37-й м. ввиду поломки боковой штанги игра была задержана на 33 м." Руководство автозавода воспользовалось случаем (их команда проиграла 1:2) и потребовало переигровки, так как, по их мнению, "это нарушило нормальный ход игры".

Штанги продолжали ломаться и в 60-е годы, но восстановительные работы проводились оперативнее. 27 апреля 1960 года в Куйбышеве во время игры "Крылышек" с "Нефтяником" ремонт продолжался всего 13 минут, а на следующий год молдавские рабочие во встрече "Молдовы" со "Спартаком" справились еще быстрее: "На 73-й м. игры при взятии ворот "Спартака" игрок "Спартака" набросился на правую стойку ворот и ворота сломались. При содействии рабочей бригады ворота поставили на место в течение 11 минут".

Но вот питерская бригада 3 июля 1966 года оплошала. Гостивший в Ленинграде "Спартак", проигрывая 1:2, сравнял счет на 62-й минуте. Николай Осянин вонзил мяч в хозяйскую сетку с такой силой, что ворота рухнули. В течение 35 минут 50 тысяч зрителей терпеливо наблюдали за беспомощными действиями рабочих. Не выдержал находившийся на трибуне чемпион СССР середины 50-х по вольной борьбе Борис Прутковский. Он вышел на поле и за пару минут легко и непринужденно сделал то, что не смогли специалисты.

Ташкентским болельщикам повезло меньше. Целый час им пришлось дожидаться возобновления игры "Пахтакора" с "Черноморцем" (28.09.79). Причину в протоколе матча изложил московский арбитр Александр Шевченко: "После 23 минут игры было выключено освещение, которое отсутствовало в течение 60 минут. После приезда аварийной бригады неполадки были устранены и игра была продолжена".

За семь лет до этого (23.06.72) матч "Нефтчи" - "Спартак" по той же причине (поломку устранить не смогли) был прекращен и затем переигран.

"Не так легко удалить!"

Отношение к правонарушителям зависело и от политической ситуации в стране, велений времени. В годы сталинских репрессий чуть что - ставили к стенке, удаляли чаще, чем предупреждали. Чудом уцелевшие протоколы чемпионата-37 соврать не дадут: в 72 матчах первенства на 14 предупреждений пришлось 18 удалений! Гнали с поля в каждой четвертой игре.

Начиная с 50-х четко прослеживается тенденция к смягчению наказаний, послаблению к нарушителям. На судей, помимо основной, возложили воспитательные функции. На одном заседании известный в футбольных кругах оратор, обращаясь к арбитрам, сказал: "Во время матча в распоряжении судей имеется полтора часа, чтобы воспитать игроков". Вот и повели арбитры с заплечных дел мастерами задушевные беседы. Кривая правонарушений на поле, что нашло отражение в протоколах, резко пошла на убыль. Если в 30-е годы в среднем удаляли в каждом пятом матче, то в 40 - 60-е - в каждом 18-м, в 70-е - 29-м, в 80-е - 34-м.

Костоломы, учуяв, куда ветер дует, вели себя вызывающе: мол, наше дело ломать, ваше - воспитывать. Судьи частенько тушевались. Ростовчанин Николай Гузиев, глядя на художества защитника "Зенита" Гартвига, пытался его образумить. Не помогло. Не выдержав, предупредил его и обещал, если не угомонится, удалить. Ответ собеседника Гузиев запротоколировал: "Не так легко удалить с поля!" Перестал фолить Гартвиг? Вряд ли. Кто видел его в деле, знает - иначе играть он не мог.

Говорят, нет плохих учеников, есть плохие учителя. Гузиев с воспитательной задачей не справился. Не хватило ему полутора часов, чтобы направить нерадивого ученика на путь истинный.

А судья состоявшегося 19 октября 1966 года матча киевлян с "Кайратом" тбилисец Карло Круашвили не счел возможным перевоспитывать алмаатинца Анатолия Федотова, удалил его на 50-й минуте за возмутительный проступок: "... ударил мальчика, подающего мячи". Даже сердобольные карательные органы были во гневе и дисквалифицировали Федотова до конца сезона.

В длиннющем списке удаленных (только в советских чемпионатах - более 500 фамилий) мелькают знаменитые и весьма уважаемые люди. Били их беспощадно, судьи частенько смотрели на это сквозь пальцы. Нервы у наших звезд не железные, случалось, срывались, вершили самосуд. Причем делали это не исподтишка - открыто. Потому и приходилось борцам за справедливость преждевременно покидать поле. Смотрите, какие имена: Андрей Старостин, Михаил Якушин, Александр Пономарев, Всеволод Бобров, Эдуард Стрельцов, Валерий Воронин, Олег Блохин, Михаил Месхи, Валентин Иванов...

Глубоко мною уважаемый Валентин Козьмич Иванов - яркая индивидуальность, игрок тонкий, умный, техничный, великий комбинатор. Он чтил футбольный кодекс. Только его интерпретация некоторых параграфов не всегда совпадала с трактовкой даже самых именитых и квалифицированных арбитров. В таких случаях порывистый, экспансивный торпедовский капитан вступал с ними в горячие дискуссии, сопровождая пламенные, темпераментные речи не менее темпераментной жестикуляцией. Арбитры не всегда были готовы к подобным дискуссиям, и наиболее нетерпимые спешили избавиться от напористого оппонента. Об одном таком случае вам уже известно.

Продолжал он полемику с арбитрами и будучи тренером.

В этом был не одинок. Пугали арбитров, оскорбляли во время игры и после - в судейской комнате. Доказывали свою правоту не только словом.

Черный легион

Весной 78-го Валерий Георгиевич Баскаков, батюшка ныне действующего рефери Юрия Баскакова, коротко описал безобразную сценку в протоколе, где говорил о себе в третьем лице: "Тренер X после игры ворвался в судейскую комнату с матерной бранью в адрес судьи, на что его Баскаков В. остановил руками, не давая ему близко приблизиться. В свою очередь, X ударил Баскакова ногами по колену".

Бывало хуже.

Между жизнью и смертью находился 25 октября 1961 года кишиневский судья Юрий Пономарев после игры таллинского "Калева" с кутаисским "Торпедо", участниками турнира трех команд за право перехода в высший класс. Судьба Пономарева хранила, что и позволило полуживому арбитру сделать в протоколе запись. Я ее прочитал и вам процитирую: "После окончания игры тренер команды "Торпедо" (Кутаиси) тов. Салдадзе набросился на меня и схватил за горло и угрожал меня задушить".

Резко контрастируют грубые действия торпедовского тренера с оформленным в том же протоколе протестом на судейство. Исполнен он в высокохудожественной форме, особенно эта строка: "Было темно, спустился туман".

Извлеку еще пару примеров. Не выдерживают они конкуренцию по остроте сюжета с изложенными, зато расширят знание читателей о разнообразии форм общения тренеров с блюстителями порядка.

03.09.77. "Днепр" - "Заря". С. Беляев (Москва): "После игры в присутствии игроков в коридоре ст. тр. Сабо в адрес судьи недостойно вел: "Я вам испорчу карьеру, футбол предали". Выражал недовольство назначением 11-м удара".

18.09.77. "Торпедо" - "Карпаты". А. Мильченко (Сухуми): "После ухода судейской бригады с поля администратор команды "Карпаты" Ильченко В. назвал судейскую бригаду "черным легионом". С оскорблением в наш адрес аплодировал нам..."

Продолжение следует...