Евро-1968. Мы с судьбою играли в "орлянку"

«Кто пойдет за…» неважно за чем. Уверен, многим из нас приходилось решать такой вопрос с помощью подбрасывания монетки, где из двух сторон победитель может быть только один. Есть, правда, анекдот, когда «пятак» на ребро станет («в дорогущий ресторан пойдем»), или в воздухе зависнет («зарплату женам отдадим»), но история 1968 года не из этой «оперы».

После 120-ти минут тяжелейшего противостояния Италия — СССР ворота ни одной из команд «распечатаны» не были. Пшеничников и Дзофф действовали безупречно. И единственный раз в истории подобных турниров судьбу как минимум серебряных медалей решал жребий. То есть, не серия пенальти, как принято сейчас, а бросок арбитра монетки.

Это вам не карты, когда их видишь, пусть и без прикупа. Всегда можно сказать «пас» и дождаться следующего круга. Но в 1968 году можно было рассчитывать только на улыбку Фортуны. В подтрибунное помещение прошли капитаны команд — Шестернев и Факкетти, которые должны были выбрать «орла» или «решку». Если у некоторых и есть сомнения относительно подтасовки, мол, итальянцы являлись хозяевами, поэтому и выиграли, это не так —- после полуфинала жребий был действительно честным. А то, что монетка якобы закатилась под стол и за ней полез арбитр и принимал решение без свидетелей, это — домыслы. Просто в те времена любое поражение СССР должно было быть оправданно.

В судейскую зашел и наставник советской сборной Михаил Якушин. Михей был еще тем аферистом: в детстве играл в «орлянку» и знал, что нужно делать в подобных ситуациях.

Более того, первый жребий оказался удачным для СССР. Шестернев выиграл право выбирать «орла» или «решку». Из трех, приготовленных для жребия монеток разных стран, выбрали одну — французскую, номиналом в десять франков. И тут Якушин заметил, что французская монета неровная. Одна из ее поверхностей была выпуклой, и опыт подсказывал, что именно эту сторону надо выбирать.

«Герб!» — крикнул Якушин Шестерневу. Но на капитана сборной СССР, в чем он впоследствии признался, напал своего рода столбняк: «Вроде бы слышу, что Михеич кричит, а сделать ничего не могу». Судья ждал ответа секунд семь(!), а затем обратился к Факкетти. Итальянец угадал…

Так Италия оказалась в финале. Якушин ничего не сказал Шестерневу, лишь стукнул кулаком по столу. Впоследствии знаменитый тренер признавался в своих мемуарах, что еле сдерживался, чтобы не высказать все, что думает, поймавшему «столбняк» Шестерневу. А итальянские газеты среди звенящих радостью заголовков признали в таком жребии Божью волю — своего рода компенсацию за то, что выстояли против препревосходившего их числом соперника.

Дело в том, что в самом начале матча травму получил Ривера (замен по ходу встречи в те времена еще не было), а при этом советские футболисты безраздельно владели инициативой. Особенно старался Анатолий Бышовец, который поразил даже искушенную местную публику каскадами финтов. Итальянцы же, поддерживаемые трибунами, бились до конца и вдесятером, но пресловутое «каттеначчо» сделало свое дело. Советские футболисты даже перешли на игру в пять форвардов, но хозяева поля ответили пятью защитниками. Тогда так никто не играл. А Якушина освободили от занимаемой должности, правда, без скандала.