Игорь Шуховцев: Во время финала Кубка мы с Годуляном зарыли топор войны. Ч.2

Во второй части интервью с самым опытным из ныне действующих украинских футболистов Шуховцев рассказал, почему оборвал все концы в Мариуполе, что помешало закрепиться в "Арсенале" и "Таврии", а судейский вопрос сравнил с Содомом и Гоморрой. В завершение беседы с корреспондентом UA-Футбола наш герой попытался заглянуть в будущее.

Первая часть интервью с Шуховцевым - "Благодаря Павлову понял, что нужно или играть в футбол, или бухать"

- Игорь Викторович, вы уже сказали, что Николай Павлов отыграл в вашей карьере важнейшую роль. Но самое интересное, что в момент, когда Николай Петрович возглавлял мариупольский «Металлург» и пригласил туда вас, команда, казалось, безнадежным аутсайдером…

- Петрович изменил «Металлург» благодаря тому, что пригласил хорошо знакомых ему футболистов. У Павлова, как и у Маркевича, есть замечательное качество – они не смотрят на возраст футболистов, а на их человеческие качества и на мастерство. Тот и другой умеют найти подход к людям. Петрович тогда, в 1997-м поменял в Мариуполе очень многое. Он взял тех футболистов, которые были в обойме, но в которых сомневались. Взять, к примеру, Шуховцева. В то время Маркевич хотел пригласить меня в «Карпаты», но остановился, поскольку боялся, что я наквашусь и подведу команду. Петрович не побоялся. Это при условии, что я был просто нормальным вратарем, но ни в сборной, ни в серьезных клубах не играл.

Серега Дирявка напротив раньше был капитаном сборной, но в момент, когда Павлов приглашал его в Мариуполь, уже играл на первенство области. Фактически, Петрович вытащил Сережу обратно в большой футбол. Коля Волосянко поиграл в Лиге чемпионов, начал пить. Казалось, пропал человек. Но Петрович его тоже вытянул. В Сашку Рыкуна тоже поверил Павлов. Все потому, что если ты нормальный человек, если тебя нормально воспитали родители, всегда отблагодаришь за доверие. У меня это получилось и со временем, считаю, я тоже отблагодарил Петровича и Балана своей игрой. Думаю, Дирявка и Рык тоже благодарны Павлову поныне.

А Закарлюку и Эдика Цихмейструка немногим позже разве не Николай Петрович к себе забрал? Или возьмите Маркевича. Он тоже взял к себе Шарпара, Шило (Шелаева – авт.). Тоже ведь неплохие футболисты. Но где бы они были, не доверь им Богданович? Павлов и Маркевич способны работать и на новой волне, и на профессиональной, но и на доверии. Получается хорошая смесь. Видно, потому эти тренеры всегда на слуху. У Петровича команды всегда сбалансированные и никогда ниже восьмого места не опускаются. Богданович вот в Харькове создал такую банду, которая вывела «Металлист» в Лигу чемпионов. Конечно, нужно учесть, что здесь возможностей больше.

- Павлов в начале 2000-х поднимал мариупольский «Металлург» на четвертые-пятые места. Считаете, для той команды это был максимум?

- В то время вообще было сложно куда-то подняться, потому, считаю, Петрович выжал из нас максимум. Для Мариуполя это было серьезное достижение, ведь с Киевом, «Шахтером» и «Днепром» тягаться не мог никто. Для нас и так огромным достижением было то, что с этими командами мы сражались наравне.

- Когда Павлов уходил из «Ильичевца», у вас не было мысли тоже покинуть Мариуполь?

- Нет. Когда Петрович уходил, он мне сказал, дескать, ты легенда этого города, потому оставайся, подписывай контракт и играй дальше. Так и сделал, и, отыграв три сезона, после непродолжительного периода в «Арсенале» и «Таврии», опять вернулся в Мариуполь. Вспоминаю 2008 год, когда команду возглавил Александр Ищенко. Александр Алексеевич говорит мне: «Шуха, я буду брать молодых под тебя, только доказывай и стой». И в самом деле, молодые вратари были, но на сборах я так натренировался, что Ищенко сказал, что ему никого, кроме Шуховцева, не надо. Мне наоборот нравится, когда тяжело, когда есть конкуренция. Это меня вздергивает. Вот и тогда я доказал Ищенко, что достоин играть в основе. Иное дело, что вскоре пришел Илья Близнюк. После Александра Алексеевича, человека опытного, который понимал, что если человек работает, зачем его трогать, Илюша или Илья Владиславович, будем так говорить, повел себя немного по-иному.

- Слышал мнение, что этот тренер попросту испугался вашего авторитета…

- Может быть. Я не хочу это обсуждать. Мы с Ильей Владиславовичем после этого не пересекались. Считаю, что со стороны Близнюка некрасивым получился лишь один момент. Илья ведь сам был достойным голкипером и мог не петь мне дифирамбы, а просто подойти и сказать: «Игорь, я на тебя не рассчитываю». Я бы пожал руку и без всяких обид ушел. Потому что это футбол. А то ведь как было? Сначала Близнюк всем говорил, что доволен мною, а всего через неделю убрал. Это некрасиво.

Юрий Погребняк меня как в «Зарю» приглашал? 37 лет, мне в «Ильичевце» отрубили все концы, попросту выкинули, идти было некуда. Казахстан, Азербайджан? И тут через два дня звонок от Юрия Анатольевича: «Шуха, дорогой, такие футболисты на дороге не валяются. Ты нам нужен, для коллектива и для команды». Я собрал вещи и поехал в Луганск.

- Луганский период вашей карьеры всегда будет ассоциироваться с выпадом в адрес судьи Виталия Годуляна в матче «Заря» - «Карпаты»…

- (Смеется). У нас с Виталиком особые отношения. Два одессита, мы тогда высказали все, что друг о друге думаем. Наша общая неприязнь длилась очень долго, еще с тех времен, когда я играл в «Ильичевце». Годулян был обижен на меня, я на него. В принципе, это футбол, ведь ситуаций, когда футболист считает, что правда на его стороне и не соглашается с решением арбитра, полно. С эмоциями можно справиться не всегда. В том мачте против «Карпат» Годулян назначил в мои ворота два пенальти – сначала на 3-й, потом на 93-й минутах. Я готов был его порвать. Еле удержался, чтобы не распустить кулаки.

Конечно, понимаю, что немного погорячился, ведь если судить объективно, то пенальти был справедливым. Но тогда сыграли эмоции. Во время игры нередко создается впечатление, что тебя хотят загнать. Затем этот эпизод долго обсуждался. Мой друг, одесский болельщик Монечка, который на своем рынке открыл футбольный музей, аналогов которому нет в Украине, как-то предложил мне расписаться на огромном плакате, где собраны автографы множества футбольных людей. Но самое интересное, что белое место под роспись для меня среди сотен автографов Монечка оставил как раз рядом с росчерком Годуляна. «Гады, что вы делаете?» - говорю. Те отшучиваются: «Сердечко нарисовать или другое место?». «Давайте без этого» - отвечаю.

К слову, мы с Виталиком Годуляном виделись сейчас во время финала Кубка. И там впервые со времени того инцидента нормально пообщались. Кажется, мы друг друга поняли нормально. На свете ведь есть много неприятных, сложных моментов. Я за ту свою выходку сильно пострадал, получил десять матчей дисквалификации. Можно сказать, что теперь мы зарыли топор войны. Вообще, я такой человек, что зла не держу ни на кого. Другое дело, захочет ли это понять человек, с которым я поссорился. В моей карьере хватало моментов, когда и толкался, и ругался на поле, спорил с судьями. Но сорвался вот этот, единственный раз. Признаю, что был неправ. Зато есть что вспомнить (улыбается).

- Годулян - единственный судья, с которым у вас сложились особые отношения?

- С огромным уважением отношусь к Сергею Татуляну. Это – уникальный человек, способный даже на поле донести информацию так красиво, что даже если ты не соглашаешься, то никогда спорить не станешь. «Игорь, вы очень хороший вратарь, но здесь вы не правы, я вынужден поставить в ваши ворота пенальти». Как с ним после этого будешь ругаться или биться?

- Принято считать, что раньше судьи «убивали» более грамотно.

- Может и так. Сейчас молодые ребята хотят что-то показать, а у них не всегда получается. Сейчас масса различных моментов, связанных с судьями и в Украине, и в России. Так уж повелось, что мы на арбитров будем всегда гнать, а Колина их будет всегда оправдывать. Это как Содом и Гоморра – не разберешься, где искать правду.

- Восемь лет в Мариуполе, три года в Луганске. На этом фоне Киев и Симферополь, где вы провели всего по полсезона, явно выбиваются…

- В «Арсенале» произошел финансовый сбой. Сидеть без денег полгода – это чересчур. Ребята уже, чтобы прокормить семьи, начали продавать машины. Как следствие, я, Цыхмейструк, Закарлюка, Нагорняк поставили вопрос о предоставлении нам статуса свободных агентов. Руководство согласилось. Почти сразу мне поступило приглашение от Саши Гайдаша, с которым у меня очень хорошие отношения, поиграть в «Таврии». Там тоже устраивало все.

Особенно яркие впечатления остались от работы с Анатолием Заяевым. Это человек – шедевр! Вспоминаю, как мы угорали от его истории о тушке свиньи, которую он одел в милицейскую фуражку и китель и провез через пропускную мясокомбината. Это нам Заяев говорил для того, что люди, когда им тяжело, способны выкрутиться из любой ситуации. Анатолий Николаевич, когда злился на нас, говорил, что купит нам билеты в театр, а не на футбол. Затем у «Таврии» тоже начались материальные трудности, было непонятно, кто вообще руководит командой. И в этот момент симферопольцев возглавил Олег Федорчук. В команде было три вратаря – я, Максим Старцев и Сергей Величко. При этом Олег Викторович на меня рассчитывал. Правда, учитывая материальную неопределенность, сразу откликнулся на приглашение Николая Павлова. Петрович позвонил и сказал: «Шуха, давай возвращайся в Мариуполь».

- С тем же Грозным очередной раз вы ненадолго пересеклись, когда начинали тренерскую карьеру в казахстанском «Тоболе». Чем запомнилась эта страна?

- Ветром. Сильным ветром! 360 дней в году – ветер. Это была словно машина времени, будто вернулся на 10-15 лет назад. В Астане и в Алма-Ате, конечно, идет сильное развитие, все совершенствуется – словно Западная Европа. Но иногда едешь по пустыне, заезжаешь в поселок и встречаешь старые строения с надписью «Хлэб». У нас подобные вещи встречались в первые годы независимости. Но в целом там очень приятные люди. Работалось хорошо, футбол там не на самом плохом уровне.

- Слышал, что в Казахстане люди с деньгами как быстро влюбляются в футбол, так быстро и остывают в этих чувствах…

- Это да. «Акин» - это что-то наподобие нашего мэра. Если он любит спорт, то команда будет. Футбольная, хоккейная или волейбольная – это другой вопрос. Вообще единственное негативное впечатление от Казахстана – большие расстояния при переездах. Расстояния между отдельными городами составляют 1400 км. Летать приходилось по четыре-пять часов. На более ближние выезды отправлялись автобусом или поездом. Несомненно, это очень сложно.

- Вы коренной одессит, легенда Мариуполя. Где собираетесь жить по окончанию карьеры?

- Наверное, я не усну (смеется). Когда завершу игровую карьеру, останусь таким же, как и раньше. То есть, как искал возможности играть и проявить себя в качестве игрока, так и буду продолжать это делать в дальнейшем. Где буду востребован, там и буду жить. Семья к этому уже привыкла. Понятно, что всегда буду возвращаться в Одессу, но если будет работа в Харькове или Луганске – соберусь и поеду. Жена с детками живут в Одессе. То они ко мне приезжают, то я к ним. Конечно, скучаем друг за другом. Они с нетерпением ждут, когда после Львова папа к ним приедет, и хоть какое-то время сможем провести вместе. Дочь у меня учится в университете. Сын играет в футбол, на позиции под нападающими. Вот недавно на турнире в Москве забил четыре гола. Что мне в нем нравится, так это то, что он думает на поле, выполняет хорошие, разрезающие передачи. Не знаю, откуда у него это, но сын у меня по-футбольному не глупый. Вот лишь скоростенки не хватает, будем над этим работать.