Хмель, он же "ч-ч-ч-а-й-к-к-к-а!"

Когда главный тренер «Динамо Киев» Виктор Маслов не нашел общего языка со своим игроком Валерием Лобановским в вопросе, какой должна быть игра левого крайнего нападающего, то перспектива, как всегда в подобных случаях, очевидна: кто-то из них должен покинуть команду.

Обычно расстаются с футболистом. Так и случилось. И тут произошло разное понимание ситуации между киевскими болельщиками и наставником команды. Публика была в шоке из-за невольного ухода из «Динамо» своего любимца, а Маслова занимали совсем иные мысли – кого поставить на левый фланг. И такого футболиста он нашел в донецком «Шахтере» - Виталия Хмельницкого. Тренер отлично понимал, что он очень усложняет себе задачу, т.к. уже видел в перспективе то, чего никто себе представить не мог. У него будут играть не четыре, как модно было видеть в те годы согласно «бразильской» схеме, а всего два форварда. Двоих – Бибу и Серебрянникова - он еще перед началом того «революционного» в тактике «Динамо» 1965-года твердо решил оттянуть назад – в полузащиту, но с условием постоянного подключения к атакам. Сначала и болельщики, и специалисты не восприняли такую «революцию», и лишь полтора года спустя, когда такое же построение продемонстрировали англичане, став чемпионами мира 1966 года, «штыки были воткнуты в землю» против масловских новаций.

Импровизатор

Но придумать схему в голове, а затем начертить ее на бумаге, это, пусть, и новинка, но, по существу, лишь весьма малая доля замысла. Необходимо отобрать и подобрать друг к другу исполнителей, способных на поле эффективно реализовать новые идеи. И таким исполнителями стали Хмельницкий, Бышовец и Пузач. Почему трое, когда утверждается о двух форвардах? Причин несколько. Одна из них – подверженность Анатолия Бышовца травмам. Оттого Хмельницкому приходилось играть в первой линии атаки и с одним, и с другим партнером. Но даже, когда Бышовец и Пузач вместе были на поле, Маслов не сажал Хмельницкого на скамейку запасных, просто ставил ему другую задачу – использовать свои лучшие качества игрока, чтобы и помогать этим центральным форвардам, и самому стараться как можно больше забить голов. Какие именно черты были присущи левому форварду Виталию Хмельницкому? Высокая стартовая скорость, высокий уровень техники – в запасе у Виталия было много финтов, которые ставили в тупик его опекунов. И не только опекунов, он признается, что сам не планировал, как он сыграет в следующее мгновение, полностью полагался на свою способность импровизировать. Он много забивал мячей ударом головой, но зачастую по- своему. Будучи великолепно координированным, он умел забивать головой, как мало кто – ударом по низколетящему мячу в прыжке «рыбкой». Парадокс заключался еще в том, что у левого края Хмельницкого «рабочей» ногой была правая.

Его достижения в «Динамо» значительные. Сыграв за «бело-синих» 217 матчей (всего – 289) он забил 54 мяча (всего - 62). Четырехкратный чемпион СССР, двукратный серебряный призер, обладатель Кубка СССР. В еврокубковых турнирах защищал цвета клуба в 10 матчах, забил 4 мяча. 20 раз надевал футболку сборной Советского Союза и забил 7 мячей, участник чемпионата мира 1970 года и отборочных матчей ЧМ-66 и чемпионата Европы 1972 года. Шесть сезонов включался в списки «33-х лучших».

У Виталия были и есть свои взгляды на футбол. В частности, на игру фланговых форвардов. Заменив Лобановского на левом краю нападения именно как более универсальный футболист, Хмельницкий несколько скептически оценивает всеобщую универсализацию. Он считает, что далеко не всякий защитник либо полузащитник, стремительно выдвинувшись поближе к угловому флажку, что у ворот соперника, сыграет на таком же уровне, как «классический краек». У флангового форварда есть своя специфика. Ему необходимы навыки удара мяча под углом, специальной обводки, умение «замкнуть штангу», и не только умение, но, что еще важнее – интуиция, в какой момент это принесет пользу.

Тренер по призванию

Карьеру игрока Виталий Григорьевич завершил довольно рано – в 29 лет из-за травмы. Хотя специалисты того времени полагали, что как раз Хмельницкий «умел вовремя убирать ноги от защитников-костоломов отличие от того же Бышовца». У него даже был своеобразный рекорд: в своем первом сезоне игры за «Динамо», команда «заработала» на грубости соперников на нем 9(!) пенальти.

Другой его чертой считалось: кто-кто, а Хмель не реагирует на грубости в его адрес. В большинстве случаев так оно и бывало, но в сезоне 1967-го года его «прорвало», и в результате – три красные карточки за короткий срок. Кажется, больше Виталия и не удаляли.

Закончив играть, Хмельницкий принял скромный черкасский «Гранит», с которым завоевал «золото» чемпионата УССР. Удивляться тут нечему. Команды Высшей лиги играли в первенстве СССР, а не своих союзных республик. Потом он уехал учиться в Москву в ВШТ (Высшую школу тренеров), где его однокурсниками были Виктор Прокопенко, Павел Садырин, Владимир Федотов. После ВШТ два года поработал в «Кривбассе». И только потом почувствовал, что его тренерская судьба – это подготовка юных футболистов. Долгие годы работал в киевском Спортинтернате, а в детской школе «Динамо» трудится до сих пор. Среди его воспитанников Илья Цымбаларь, Сергей Заец, Юрий Дмитрулин, позднее – Владимир Лысенко, Николай Морозюк, вратари Денис Бойко, Роман Загладько, Вадим Деонас.

Не сказать о Хмельницком как человеке, ограничившись лишь рассказом о нем как о профессионале, значит, ничего не сказать. Виталия Григорьевича всегда отличали доброта, преданность не только команде, но и близким и друзьям, безотказность, если надо прийти на помощь. Но за всю историю «Динамо» он, наверное, один из самых ярких шутников и балагуров. Потому никто его не называл полностью по фамилии, а всегда – Хмелем. Хмеля отличает не только умение подколоть других, но и самоирония. Однажды команда ехала в автобусе на стадион перед очень важным матчем. Напряжение в салоне было заметно. Кто-то из ребят рядом, чтобы отвлечься от волнения, решал кроссворд, и не мог угадать название морской птицы из девяти букв. Хмель догадался, что это «альбатрос», но специально громко и протяжно крикнул: «ч-ч-ч-а-й-к-к-к-а!». Все футболисты на него набросились: «Где ты видел в слове «чайка» девять букв? Он им веско ответил: «Все правильно, я ведь заикаюсь. Вот у меня в этом слове девять букв». Напряжение игроков перед матчем было снято мгновенно.