Андрей Гаваши: Бил по мячу, как Роберто Карлос. Только бразилец бил левой, а я правой

Вратарь, который стал лучшим бомбардиром ужгородской "Верховины" в сезоне-1961. Его игровую карьеру не назовешь выдающейся. Большая ее часть пришлась на ужгородскую "Верховину", далеко не самый сильный клуб даже по меркам союзной второй лиги. Впрочем, Андрей Гаваши сумел попасть в киевское "Динамо", а оттуда получал приглашение в сборную СССР. Это был недолгий, но яркий всплеск, о котором тысячи футболистов мечтали бы всю жизнь. Однако сам господин Андрей относится к этому периоду не то чтобы скептически, но с иронией. И вообще умение нынешнего гостя UA-Футбола мыслить критически вызывает восхищение. Он не кичится тем, чего достиг, не красит воспоминания яркими небылицами, а рассказывает о вещах так, как оно было на самом деле. При этом приперчивает воспоминания изящным чувством юмора.

Слушая Андрея Андреевича, не скажешь, что несколько лет назад он пережил инсульт и иногда ему приходится делать над собой усилие, чтобы просто говорить. Работники Закарпатской областной федерации удивляются энергии господина Гаваши, который в своих 78 продолжает приходить на работу и выполнять при этом значительный кусок работы. Вот только сам Андрей Андреевич жалуется, что уже не способен работать с той производительностью, как когда-то.

В этом интервью Андрей Гаваши рассказал о футболисте, который называл себя именем национального героя Венгрии, игроков, которые не отказывались от "гранчака натощак" и двух бутылок дешевого пойла сразу после матча, о том, как "сдал" Лобановского Соловьеву и о человеке, имени которого не хотел слышать Суркис-старший. Но начали мы с "национального вопроса".

- У нас на Закарпатье чаще всего определить национальность человека невозможно, - берет слово Андрей Андреевич. - Например, моя мама венгерка, а папа всегда говорил, что он русин, то есть закарпатский украинец. Отец учился в Праге, а работал в Будапеште. Соответственно в венгерской столице жила вся наша семья. Первые воспоминания из детства связаны с войной. Мне было пять лет, когда Будапешт подвергался серьезным бомбардировкам. Мы жили недалеко от здания парламента, потому полгода из подвала почти не вылезали. Когда боевые действия затихли, многие местные жителей пытались переехать туда, где спокойнее. Но папа был патриотом нашего края. Мы вернулись домой, в Ужгород, который во времена Венгрии именовался Унгвар. Здесь у нас осталась обставлена ​​мебелью квартира.

- Наверное, рисковали, потому что многих бывших подданных Венгерской империи делали врагами народа автоматически, как представителей страны-союзницы гитлеровской Германии.

- У нас проблем не было. Вероятно, потому, что папа всегда, даже работая в Министерстве тяжелой промышленности в Будапеште, говорил всем, что он русин. Хотя, конечно, я больше времени проводил с мамой. Поэтому читать и писать научился на венгерском. Украинский и русский усвоил уже в зрелом возрасте, когда пошел в украинскую школу. В классе, правда, украинцев было не так уж и много. Между собой мы говорили по-венгерски. Даже с учителями. Преподаватели, которые знали украинский в совершенстве, появились позже. Вместе с тем, могу сказать, что родной язык полноценно усвоил не так уж и давно, когда ездил на матчи чемпионата Украины в статусе делегата ФФУ. Часто в одной бригаде со мной были судьи Ярослав Грисьо из Львова и Тарас Клим из Ивано-Франковска. Очень нравилось слушать, как они разговаривают на украинском.

- В футбол на профессиональном уровне вы начали играть довольно рано.

- Только закончил школу, как 17-летним, в 1957-м попал в состав ужгородского "Спартака". Тогда это было непросто, потому что на весь СССР было всего 29 команд мастеров. Закарпатцев, ценили, потому что в отличие от других районов, войны в Закарпатье фактически не было. Поэтому дети могли играть в футбол. Наша команда СК "Русь" до последнего выступала в чехословацкой и венгерской первых лигах.

- Главной звездой той команды был вратарь Алексей Бокшай.

- Это легенда. А дублер Алексея Василий Федак, которого мы любяще называли Лаци-бачи, фактически был моим первым тренером. В принципе, в те годы детских наставников еще не существовало. Талантливых детей выбирали на двух знаковых соревнованиях: первенствах школ и рабочей молодежи. Я играл и там, и там. В обеих командах были разные тренеры. Лаци-бачи ставил меня в нападение, а еще один бывший игрок "Руси" Василий Радик - в ворота.

Наши юношеские команды были одними из сильнейших в Украине. В 1956-м мы встречались на центральном стадионе имени Хрущева в Киеве с местной командой школьников в финале первенства республики. Самым опасным в составе соперников тогда был высоченный и очень техничный центральный нападающий Валерий Лобановский. В воротах киевлян тогда действовал Шевченко. Наш состав тоже был довольно мощным. Вспомнил бы прежде Ференца и Степана Варгиив, берегивца Иштвана Секеча - ребят, которые позже играли на серьезном уровне во взрослом чемпионате СССР.

Когда же 17-летним попал в "Спартак", основным вратарем был опытный Рудольф Биличка, прекрасный игрок, который в первые послевоенные годы выступал за дубль московского "Динамо". Сказать, что я был дублером Рудольфа, сложно. Я носил за Биличкой мячи. Со мной возились, как с пацаном. Но это и не удивительно, ведь в те времена молодыми игроками считали 23-25-летних. Бывших школьников воспринимали детьми. Я был самым молодым в команде. Лишь позже появился на год младший меня Сабо. Так мы с Йожефом ходили парой, как сыновья полка, обращались к остальным футболистов на "вы". Впрочем, всего за год совместной работы я рядом с Биличкой вырос в профессиональном плане невероятно и уже в сезоне-1958 мы играли почти поровну. К сожалению, Рудольфа с нами уже нет. После завершения карьеры он выехал в Венгрию, где и умер.

Понимаете, это был другой футбол, другие отношения. Люди были простыми. Может, не такими образованными (обязательным в то время была семилетнее образование, а некоторые имел по пять классов еще венгерской школы), но человечнее. За сутки до матча мы собирались вроде бы на тренировочной базе, спали в общежитии, в просторной спальне, где помещались кровати всех 15-ти футболистов. Когда по указанию тренера свет выключался, игроки не спешили засыпать. А в темноте разговаривали. Для ребят эти шутки и взаимные подколки были привычными и, может, смешили не слишком сильно. А я, бывший школьник, умирал со смеху. Даже скрывал эмоции, залезал под одеяло с головой.

- Кого из тех игроков выделили бы?

- Да многих. Скажем, Золтана Бреня, первого закарпатского мастера спорта, который поиграл за сталинградское и московское "Торпедо". Экс-динамовец Киева Дезидерий Товт в свою очередь звание мастера не получил, однако футболистом был просто выдающимся. Я бы даже сказал - гениальным. Позже он проявил себя и на тренерском мостике, возглавляя в 70-е годы нашу "Говерлу".

- Тренером "Спартака" был бывший капитан киевского "Динамо" Михаил Михалина.

- Несмотря на заслуги и авторитет Михаил Михайлович был простым дядькой. Меня очень любил. Видимо, потому что вел себя скромно. И порядки при Михалине были своеобразные. Игроков тренер во время разборов не называл фамильярно, Петями, Васями или Ванями, а обращался по имени и отчество - Степан Степанович, Иван Васильевич, Ладислав Александрович ...

- ... Андрей Андреевич?

- Ну, я до такой чести не дослужился. Весьма молод еще был, мячи носил. Говорили о тех, кто постоянно играл. Позднее же, когда вернулся по приглашению Михалины в команду, которая уже именовалась "Верховина", порядки были совсем другие.

- В 1958 году ужгородский "Спартак" имел все шансы выйти в высшую лигу чемпионата СССР, занял высокое четвертое место.

- Мы играли хорошо, но реально на повышение в классе не претендовали. Начнем с того, что у нас не было. Стадион уже построили, но зрительских мест не оборудовали вообще. К тому времени построили только одну, деревянную трибуну. Людей, правда, собиралось много, но это и не удивительно, ведь телевизоров тогда у людей еще не было, особых развлечений тоже.

В 1958 году называли не 33-х, а 44-х лучших футболистов Союза. В этот список попали в том числе двое закарпатцев - Турянчик и я. Для меня это был шок, ведь оказался в одном ряду с Львом Яшиным, Владимиром Беляевым, Владимиром Маслаченко и соответственно выше выдающихся Валентина Ивакина и Бориса Разинского. Но это были такие времена, когда прибегали к крайностям. Кто-то наверху мог посмотреть на список и сказать: "Слишком много москвичей. Надо их кем-то разбавить. И расширить географию могли невероятно.

- Но совсем за красивые глаза, видимо, тоже людей не признавали.

- Я играл за молодежную сборную Украины, мы боролись с русскими за первые места. Собственно, после одного из матчей за сборную ко мне подошел Виктор Маслов. И предложил перейти в возглавляемое им тогда московское "Торпедо". Позже вместе с Яшиным, Ивакиным и Разинским попал в расширенный список олимпийской сборной СССР, уехал в 1959 году на сбор в Тарасовке. Однако должен признать, что уступал остальным конкурентам в классе. Принял участие тогда на стадионе "Динамо" в контрольном спарринге между двумя сборными. Кроме меня, играли Анатолий Дергачев и Станислав Завидонов из "Зенита", Виктор Понедельник и Юрий Мосалев из Ростова, киевские динамовцы Александр Кольцов и Виктор Каневский. Ворота защищал Ивакин, другие - я. Для меня это было событие. Правда, "Советский спорт" в репортаже об игре не счел нужным упоминать героев второго плана. Опять же - такие были времена. Сейчас журналисты берут интервью у каждого футболиста, которого тренеры вызвали даже как глубокого резервиста. Тогда же писали только о ведущих игроках.

- Так или иначе, ваше имя попало в заявку во время одного из товарищеских матчей первой сборной СССР.

- Это было уже когда выступал за киевское "Динамо". Не знаю почему, но нескольких вратарей тогда не было, и тренер Георгий Глазков сделал запасным Яшина в поединке с Чехословакией меня. Однако иллюзий у меня не было. Посидел на скамейке, посмотрел хороший футбол, повосхищался тем, как Михеил Месхи своим знаменитым финтом оставляет чехов в дураках и вернулся домой.

Единственный свой матч сыграл не за первую, а за вторую сборную СССР, против второй команды Румынии на московском стадионе "Динамо". Нас тогда вместе с Турянчиков в основе выставили, а матч завершился победой 4:1.

• Читайте также: Высилий Турянчик: В обороне я был жестоким, резал с мячом и ногами

- Насколько неожиданным было для вас приглашение в киевское "Динамо"?

- Должен сказать, что когда предложение из Киева поступило, был готов не лучшим образом. Дело в том, что тогда решил посвятить себя учебе. Учился хорошо, школу закончил почти с одними пятерками. Только по украинскому и русскому языку и литературе были тройки. Гуманитарные дисциплины не давались, поэтому на физико-математический факультет Ужгородского университета, не будь футболистом, а не поступил бы. Вступительные экзамены принимались по шести предметам. И хорошо, что болельщики, узнав меня, помогли написать сочинение на украинском, а потом исправили ошибки в русском диктанте.

Поэтому когда стал студентом, в течение первого семестра посещал все пары. Тренировки "Спартака" посещал только когда было время. Да, тренировался почти каждый день. Но так как за год до того, готов не был. Однако в один момент, выбив ключицу, выпал из обоймы Олег Макаров. "Динамо" по ходу сезона осталось без вратарей. Собственно, вспомнили не только обо мне, но и о Турянчике с Сабо. За нами приехали люди из Киева, а мы принимать их предложение не спешили. Васька Турянчик тогда даже статью в "Советском спорте" написал под заглавием "Могу ли я играть за свою команду?". Но выбора не было. Лишь впоследствии, приехав в Киев, осознали, чего себя могли лишить.

Экзамены за второй семестр сдавал уже, учась на расстоянии. Трудностей не было. Если бы не одна математическая дисциплина. На первом семестре мы изучали дифференциально-интегральные исчисления и аналитическую геометрию, предмет, который мне давался очень легко. Его сдал без проблем. Соответственно не должно было возникнуть проблем и с первой дисциплиной. Да еще и преподаватель математики был большим футбольным болельщиком. Конспектируя его, учебников можно было не читать. Прекрасный специалист, его потом забрали в один из киевских вузов. Во мне он видел потенциал, но вместе с тем замечал, что за занятиями футболом учиться немного не успеваю. Поэтому на экзамене провалился. Было стыдно, потому засел за учебники и со второй попытки получил "удовлетворительно". Да и то только потому, что у преподавателя был принцип: за пересдачу он больше тройки не ставил никому.

Но это были зачеты, а четыре экзамена - общую физику, математику, английский язык и историю партии - сдавал в Киеве. Самое смешное было во время сдачи истории. На экзамен пришел представитель ЦК компартии Украины. Он ставил такие вопросы, что становилось за него стыдно. С математикой повезло - сдавали не интегральное исчисление, а аналитическую геометрию. Ответил так, что присутствующие назвали меня вундеркиндом. Что касается английского, то учебник я зазубрил, знал оттуда все тексты. Но это же примитивный уровень. Экзамены сдавали, а говорить не умели.

Но после этой сессии понял, что в дальнейшем учиться на физмате смысла нет. Поэтому перевелся на журналистику. Мне там просто заполняли зачетную книжку. Только одна, почтенного возраста преподавательница сказала: "Должна же вас что-то спросить". Предмет назывался "Введение в литературоведение". Спросила меня, что такое антонимы и синонимы. "Я же вижу, что ты знаешь" - услышав мой ответ, сказала преподавательница.

- В "Динамо" вы провели чуть меньше года.

- Впервые сыграл за "Динамо" 1 июня 1959-м, в товарищеском матче против английского "Тоттенхэм Хотспур" в Киеве. Тренер Олег Ошенков выставил тогда сразу трех новичков из Закарпатья - Василия Турянчика, Йожефа Сабо и меня. Мы проиграли 1:2, но в целом тренер остался доволен.

В основе Ошенков впервые рискнул меня поставить во время московского матча против "Локомотива". Проиграли мы безнадежно - 0:3. Да еще и третий мяч был на моей совести. Я любил выполнять эффектные прыжки. В правый бок удавалось более-менее правильно, а вот налево получалось так, что нога вылетала выше голова. Это было очень нехорошо. Особенно тогда, когда тянешь низкие мячи. Вот так мне и забил Валентин Бубукин. Пока выскочил, мяч уже прошел подо мной.

После того поражения Ошенкова отправили в отставку. Перед следующим матчем против "Спартака", там же, в Москве новым тренером стал Соловьев. Даже не сомневался, что в состав не попадаю, поэтому ничего не спрашивая, направился на установку дублирующих составов. "Ты что здесь делаешь?", - спрашивает Вячеслав Дмитриевич. "Я три в прошлом матче пропустил", - отвечаю. Но в итоге выставил Соловьев именно меня. Сыграл против "Спартака" очень удачно, мы победили 1 0. Тогда еще за воротами выдающийся в прошлом голкипер Алексей Хомич в статусе фотокора работал. Я играл в коротких трусах, которые были в моде среди венгерских и югославских футболистов. У нас же вратари обычно играли в ватных штанах. "Что, пижон?" - заметив мой наряд, подколол перед матчем Хомич. Папа еще сохранил отчет Алексея Петровича о том матче в "Советском спорте". На иллюстрации тоже был я. Хомич зафиксировал момент, когда я опережаю нападающего москвичей, нашего закарпатского парня Ивана Мозера.

- Что в "Динамо" изменилось с приходом Соловьева?

- Матчи тогда проводились по воскресеньям, поэтому, оставаясь в Москве, мы рассчитывали, что с приходом нового тренера после поражения от "Локомотива" нас начнут гонять. Но Вячеслав Дмитриевич дал нам целых три дня выходных. Чтобы развеялись. При этом нас никто не контролировал. Конечно, гуляли Москвой. А вечером сидели в ресторане. Понятно, что выпивали. Тогда еще Виталик Голубев за нас выступал, а он это дело любил. Феноменальный был игрок! Среднего роста. Но головой выигрывал у всех, прекрасно бил через себя. Виталий владел резкими движениями, был неуступчивым в единоборствах. Голубев был очень интересным человеком. Собственно, из-за злоупотребления спиртным Соловьев его позже отчислил, а в основе начал играть Турянчик.

Вячеслав Дмитриевич принял "Динамо" на предпоследнем месте, но с ним во главе мы выдали четырехматчевую беспроигрышную серию и при этом в мои ворота не влетело ни одного мяча. После "Спартака" мы победили на выезде "Крылья советов" и донецкий "Шахтер", а затем дома переиграли 2:0 ЦСКА. В воротах "горняков" тогда, кстати, экс-динамовец Евгений Лемешко действовал. В одной команде мы не выступали, но при этом были в очень хороших отношениях. Никогда не стеснялся обращаться к Жене за советом. А тот не отказывал.

А Юра Войнов, бесспорно, лучший футболист СССР того времени, каким прекрасным человеком был! Помню, как "Динамо" играло контрольный поединок со сборной СССР в Киеве. Состав сборников сильный - в воротах Яшин, в обороне знаменитое трио Кесарев - Масленкин - Кузнецов, в атаке Валентин Иванов, Месхи, Бубукин, капитан команды Игорь Нетто. И, конечно, Войнов, который играл против своих.

В начале второго тайма сборная вела 3:1. И тут произошел эпизод, о котором до сих пор вспоминать немного неприятно. В принципе, меня любили обвинять за то, что предпочитал не бросаться за мячами, которые летят рядом со штангой. Мол, пижонится. Пожалуй, справедливо обвиняли. И вот тогда Войнов, крепкий мужчина выше среднего роста, но с 38-м размером обуви и "гибким" голеностопом пробил метров с 40-ка. А может и больше. Юры даже не было видно. Мячи же тогда были другими, не меняли как сейчас направления полета, а летели плавно. Однако после ударов Войнова траектория становилась такой же непредсказуемой, как у нынешних мячей. Я любил играть в стиле Яшина - выходил далеко вперед, руководил обороной. Вышел и на этот раз, метров на десять от линии ворот. Видел, что Войнов ударил и был уверен, что угрозы воротам нет, - летит себе мяч и летит. Спокойно возвращаюсь, иду к воротам и вижу, как мяч резко ныряет и влетает в сетку. На трибунах стадиона имени Хрущева тогда собралось тысяч 30 зрителей. После моего ляп начались крики: "Гаваши, с поля". Соловьев меня и заменил. Выпустил Толика Проскурякова, который выступал за дубль. Поле я покидал с позором, под свист зрителей.

- Почему ушли из "Динамо" так быстро, в самом начале сезона 1960?

- В основе сыграл один круг и после того, как восстановился Макаров, вынужден был довольствоваться ролью резервиста. Не изменилась ситуация и в новом чемпионате. Решил уйти, хотя Соловьев отпускать меня не хотел. В первую очередь потому, что дружил с моим отцом. Они познакомились во время лечения в Трускавце. Вячеслав Дмитриевич уговаривал меня, чтобы остался. Я действительно был в неплохой форме. За год в Киеве добавил очень существенно.

Соловьев уделял мне на тренировках много времени. Тренера вратарей в те времена еще не было. Лишь иногда приходил Антон Идзковский и давал нам советы. Многое взял и от самого Макарова. Мы же тренировались фактически вдвоем. Олежек посоветовал, как лучше падать на бок. А еще посоветовал все же носить брюки-ватники. Тогда же не было таких полей как сейчас. Каждое падение оборачивалось содранным боком. Так или иначе, понимал, что как бы сильно не выглядел, шансов вытеснить Макарова из основы мало. Объективно говоря, Олег был более классным вратарем, чем я.

Окончательно же выпал после матча с ленинградским "Адмиралтийцем" на выезде. Соловьев почему-то не любил этот клуб, пренебрежительно называл его "командой реваншистов". Утром все для меня выглядело привычным: до обеда сыграл в поединке дублеров, который мы проиграли 1:2 и думал, что могу отдыхать. Но заболел Макаров, а другого, кроме меня, вратаря не было. Поэтому в послеобеденную пору вынужден был выйти на поле снова. Мы уступили 1:5.

- Василий Турянчик в интервью UA-Футбола сказал, что наошибались в той встрече вы, но прежде всего - защитник Виктор Лукашенко, которого по возвращении из Петербурга убрали из команды.

- Для Лукашенко тот матч вообще оказался единственным в составе киевлян. А вратарь, конечно, всегда виноват больше. Но Вячеслав Дмитриевич ко мне тогда претензий не имел. "Не волнуйся, ты хорошо сыграл" - успокаивал Соловьев. Однако затем на Вячеслава Дмитриевича нажал Владимир Щербицкий и какие-то еще партийные руководители. Мол, вратаря, пропустившего пять, ставить не стоит. Интересно, что при счете 1:3 я тогда отразил пенальти, который выполнял Валентин Царицын. Самое смешное, что в предыдущем чемпионате я тоже парировал удар Валентина с отметки. Но выступал он тогда за "Зенит". Вообще, фото с того матча - самое ценное для меня за все динамовский период. Так как тогда против "Зенита" на стадионе имени Кирова, крупнейшем в то время в СССР, впервые одновременно вышло четверо закарпатцев - Сабо, Турянчик, Иван Диковец и я.

"Зенит" - "Динамо". 1959. Голодец, Диковець, Граматикопуло, Сабо, Сучков, Турянчик, Биба, Ерохин, Голубев, Гаваши, Войнов

- В итоге после "Динамо", которое чемпионат-1960 завершило на втором месте, вы снова скатились до ужгородской "Верховины". Неужели у вратаря, которого приглашали в сборную, не было ни одного стоящего предложения?

- В том и дело, что держал Соловьев, он все же рассчитывал, что я останусь. И, может, стоило бы потерпеть. Потому что когда вернулся в Ужгород, то чувствовал себя всесильным. Имел настолько хорошую реакцию, говорил ребятам, бить мне с 11-ти метров. Удары с 16-ти казались слишком легкими. Конечно, за несколько месяцев в составе "Верховины" эту форму растерял. Не то напряжение, не то качество тренировок, не столь высокая психологическая фаза.

Но тогда в Киеве у меня иллюзий не было. Не верил, что смогу сыграть снова. Даже по совету отца вернулся с журналистики на физико-математический факультет Ужгородского университета. В итоге чуда не произошло и осенью 1960-го уже выступал за "Верховину". До этого определенное время поддерживал форму, играя за динамовский дубль. Причем ситуация сложилась так, что из-за нехватки полевых игроков в отдельных матчах выходил на острие атаки. И даже забил один гол. Сыграл на добивании. На сезон динамовцы тогда заявили всего 30-х футболистов. У одних травмы, другие пропускали матчи из-за перебора карточек.

- Бывший вратарь "Карпат" Габор Вайда говорил, что вы были хорошим нападающим.

- Габор преувеличивает. Он меня, наверное, помнит по сезону-1961 в составе ужгородской "Верховины". Я сыграл в поле почти целый круг. Но не потому, что был таким одаренным, а потому, что команда у нас тогда была очень слабая. Достаточно сказать, что я забил пять мячей и стал по итогам сезона лучшим бомбардиром ужгородцев. Три гола провел в одном матче - "Черноморцу". В то время я хорошо отработал выполнение штрафных ударов. Бил внешней стороной стопы, как Роберто Карлос. Только бразилец бил левой, а я правой. Первый мяч одесситам именно так и провел. Выстрелил метров с 35-40-ка. Вратарь даже не ожидал, что оттуда можно пробить. На тренировке отработал даже разбег. Отходил на 12 шагов. Публика с того смеялась, но когда мяч влетел в ворота, была в восторге. Кстати, не так давно, когда приезжал в статусе делегата на матч запорожского "Металлурга" и "Черноморца", начальник одесской команды тот хет-трик мне вспомнил.

- Вас устраивала роль игрока периферийной, второлиговой по нынешним меркам команды?

- В те годы чемпионат во всех лигах стартовал в конце апреля, когда на улице было действительно тепло. К тому же команды тренировались в Сочи, Гаграх, в Грузии, Крыму или в Закарпатье. 1964-й исключением не был. Традиционно у нас готовилось более десятка команд разного уровня. Понятно, что съезжались в Закарпатье и селекционеры ведущих клубов. Одним из них тогда был завершивший карьеру игрока Макаров. Собственно, подыскивал Олег именно вратаря. Витя Банников, кажется, перенес операцию по удалению аппендикса, а равноценной замены не было. Был рад такой возможности и не требовал ни условий, ни доплат.

Вернуться после четырехлетней паузы в высшую лигу было бы сказкой. Но обучение в Университете по специальности физика-ядерщика завершалось и должен был выбирать между сдачей государственных экзаменов или написанием дипломной работы. Оставалось сделать определенные расчеты и через месяц-полтора становился абсолютно свободным. До этого на протяжении четырех лет совмещал науку с футболом - ехал на велосипеде на пары, а оттуда на тренировку. Однако в Киеве меня ждать не стали - из Москвы пригласили Евгения Рудакова и вратарский вопрос был снят.

Хуже, не попав в "Динамо", упустил другое интересное предложение. Эрнест Юст, который помнил меня еще по тем временам, когда начинал карьеру, звал в львовские "Карпаты". Отказался, потому что говорил, что меня приглашают в "Динамо". Если бы знал, чем все завершится, конечно, не сказал бы Юсту ничего. Кстати, Эрнест Ервинович искал замену нашему земляку Юрию Сусле, карьера которого тогда подходила к концу. С Юрием мы пересекались позже, когда в течение 25 лет работал на различных должностях на производстве, десять лет был инженером-конструктором, еще шесть - главным инженером предприятия пищевой промышленности. Получал от этой работы огромное удовольствие, футбол тогда отошел на второй план - немного бегал сначала в чемпионате области, а затем с ветеранами.

Так вот, родом Сусла из Перечина, оттуда, откуда и моя жена, акушер-гинеколог по профессии. Когда Перечин получил статус города, жене первой присвоили звание его почетной гражданки. Я же в Перечине на общественных началах возглавлял любительскую команду. Когда мэром города стал мой бывший подопечный Иван Погориляк, почетного гражданина собирались дать и мне. Именно перед торжествами домой, в свой собственный дом приехал Сусла. Поэтому Погориляк решил сделать почетными гражданами меня и Юрия одновременно. Должен сказать, что у нас с Суслой хорошие человеческие отношения. Так же как и с Габором Вайдом, с двоюродным братом которого учился на одном курсе. Видимся мы нечасто, но встречи эти очень приятные. Габор был очень талантливым вратарем. Большой грех, что его отпустили из Ужгорода. Он мог бы принести немало пользы закарпатском футболу. Впрочем, это были непростое время. В "Верховине" часто менялись тренеры. Когда ушел на пенсию Михалина, постоянной фигуры на тренерской должности не было.

- Михаил Михайлович после этого еще успел поработать в Черновцах.

- К сожалению, он злоупотреблял спиртным и поэтому завершил тренерскую деятельность раньше, чем мог бы. Сначала вынужден был уйти из Ужгорода, а затем и из Черновцов. В нашем обкоме Михаила Михайловича очень любили, но вынуждены были уволить. Хотя человеком Михалина был прекрасным. По своей сути, конечно, грубоват, но ко мне за все время не сказал ни одного плохого слова. Михаил Михайлович видел, что я выкладываюсь сполна, поэтому сделал меня в одно время капитаном команды.

Начало. Вторую часть интервью с Андреем Гаваши читайте в субботу