В матче с Порту судья не давал финальный свисток, пока португальцы не сравняли счет, - интервью с ветераном Шахтера

Это интервью со знаменитым Дудой, как его называли болельщики и партнеры по команде, автор записал еще 10 лет назад, накануне его предыдущего юбилея, но по каким-то причинам материал так и не был напечатан в газете, где тогда должен был выйти разговор. Благо, что воспоминания ветеранов никогда не теряют своей актуальности…

"Я коренной дончанин, родился недалеко от стадиона "Шахтер", возле старого телецентра, – рассказывает Юрий Константинович. – Азы футбола постигал под руководством Георгия Бикезина и Петра Пономаренко. В "Шахтер" попал в конце 1968-го, после того, как мы выиграли (единственный раз в истории) чемпионат СССР среди юношей. Два года провел в дубле, а в сезоне-1970 начал появляться в основном составе.

– Первый свой матч помните?

– Да, это было в домашней игре с тбилисскими динамовцами. Я вышел на замену во втором тайме, "Шахтер" к тому времени проигрывал 0:1. Так получилось, что именно с моей передачи Пилипчук забил ответный гол, и встреча завершилась вничью – 1:1.

– С игровым амплуа – на правом фланге полузащиты – сразу определились?

– Нет, я начинал карьеру как центральный нападающий. В юношах и в дубле играл на позиции центрфорварда, много забивал. В основе "Шахтера" дебютировал на месте левого полузащитника. А правым хавбеком я стал с легкой руки Олега Базилевича, возглавившего команду в 1972-м году, после того как мы вылетели в первую лигу.

– Базилевич за один сезон сумел не только вернуть "Шахтер" в элиту отечественного футбола, но и заложить фундамент той команды, которая блистала в середине 1970-х…

– Да, после первых предсезонных сборов Олег Петрович определил круг футболистов – 13-14 человек – которые практически в неизменном составе отыграли два последующих года.

– Какие тогда были финансовые условия у футболистов "Шахтера"?

– По тем временам нам грех было жаловаться. Ставка игрока основного состава была 260 рублей, премиальные за победу – около 180 рублей за игру. Плюс еще мы неофициально числились на разных шахтах. Итого в месяц выходило до 1000 рублей.

– А как оценивались тогда успехи команды в еврокубках?

– За победу в каждом матче полагалось по 100 $. Но выплата шла, разумеется, в советской валюте по официальному курсу. А поскольку рубль официально тогда стоил дороже доллара, то нам выплачивалось всего по 85-87 рублей.

– Где отоваривались в период всеобщего дефицита?

– Нас возили на оптовые базы. Там мы могли выбирать и покупать товары. Частично – за свои деньги, частично – с шахты Горького, где все мы числились инструкторами физкультуры, поступала предоплата. Иногда автолавка с дефицитными товарами – одеждой, обувью, коврами, парфюмерией – приезжала прямо на нашу базу на Кирше. Продукты заказывали, как правило, в спецотделе в гастрономе "Ленинград".

– Как обычно "обмывались" медали "Шахтера" в чемпионате?

– В конце каждого сезона, вне зависимости от занятого места, в столовой на базе в Киршах проводился торжественный банкет, на котором обязательно присутствовало руководство области. Это была традиция. А сами медали нам вручали либо во Дворце молодежи "Юность", либо в Донецком драмтеатре.

– В то время, помимо всего прочего, спортсмены, в отличие от большинства советских граждан, имели возможность ездить по миру. И "Шахтер" в 1970-е годы, насколько я знаю, довольно часто выезжал за границу?

– Да, это все были поездки по линии профсоюзов. Ездили в основном в Африку, на Ближний Восток. Несколько раз летали в Южную Америку. Причем, добирались с пересадками. Поэтому довелось побывать проездом и в Монреале, и погулять по Пятой авеню в Нью-Йорке. В Европе были почти во всех странах – в Испании, Франции, Италии, ФРГ. В Португалию мы попали в 1975-м году, вскоре после падения у них фашистского режима, в числе первых спортсменов из СССР. Провели серию товарищеских матчей. Играли, помню, с "Порту", выигрывали 1:0, но местный судья решил не давать финальный свисток, пока хозяева не отыграются. Сравнять счет им удалось только на 10-й добавленной минуте. Ну, а поездки в соцстраны – это в порядке вещей. В Магдебург – город-побратим Донецка – мы как-то даже на сборы ездили. Хотя, думаю, что футболисты из столиц – Киева, Москвы – выезжали еще чаще.

– А вас столичные клубы не приглашали?

– Звали московские "Торпедо" и "Локомотив". Автозаводцы так три года подряд гонцов слали. Последний раз возможность переехать в Москву была в конце 1978-го, когда в "Торпедо" перешли наш главный тренер Владимир Сальков и вратарь Слава Чанов. Но мне почему-то не хотелось ни жить в другом городе, ни играть в другой команде. Новая обстановка, новые люди, новые партнеры… Если бы вернуться в то время, может быть и поступил бы по-другому, но тогда твердо стоял на своем: нет – и все.

– Вернемся к чемпионату Союза. В вашу бытность случались договорные матчи?

– Скажу так: были случаи, когда нам предлагали сдать матч.

– Можете привести хотя бы один пример?

– В 1973-м году ереванский "Арарат" боролся за чемпионство с динамовцами Киева. За несколько туров до конца мы принимали армян в Донецке, и они предложили нам сдать игру, пообещав очень хорошие деньги. Но мы на это не пошли, матч закончился вничью. Впрочем, "Арарат" все равно стал в том году чемпионом.

– А случаи откровенно предвзятого судейства помните?

– Единичные. Сейчас с этим намного хуже дело обстоит. Часто видишь матчи, где решения арбитра вообще тяжело объяснить.

– Кто по-вашему самый недооцененный игрок "Шахтера" вашего поколения?

– Валера Горбунов имел очень хорошие данные, считался одним из лучших центральных защитников в Союзе, но не дружил с режимом, поэтому и не сложилась его футбольная судьба. А потом и вся жизнь покатилась под откос. Лучше судьба должна была сложиться и у Александра Васина. Очень техничный, быстрый футболист, с головой на плечах. Его любили болельщики. Но он разругался с Сальковым, и уехал в Минск. Там он резко сдал и как-то незаметно "потух".

– Вы закончили играть в 1979-м, в 28 лет. Так рано распрощаться с футболом вынудила травма?

– Я серьезно повредил правое колено еще в сезоне-1972, когда играли в первой лиге. Случилось это в выездной игре в Нальчике. Нога тогда сильно распухла, но мениск не был разорван. Меня смотрели доктора в Донецке, потом в Киеве. Сказали, что можно обойтись без операции. Я подлечился, и на время о колене забыл. Оно стало напоминать о себе в конце 1978-го года. Только стоило чуть увеличить нагрузки – начинались боли. Одно время играл на уколах, которые делали сбоку в колено огромной иглой, а потом встал вопрос об операции. Я ездил в Москву, к знаменитой Зое Мироновой. Она меня обследовала, сказала, что в колене образовалась киста, и, если я хочу продолжать карьеру, без хирургического вмешательства не обойтись. Но я на операцию не решился.

– Почему?

Незадолго до этого такую же операцию сделали Валере Яремченко, и неудачно. Я видел, как он мучался, как ему постоянно откачивали из колена жидкость, не захотел разделить его участь, и решил распрощаться с большим спортом. Знаете, если бы современные футболисты работали в тех условиях и с теми нагрузками, которые были у нас, думаю, они бы заканчивали карьеру даже раньше, чем я.

Фото - из архива автора