Исповедь "кузьмича", или парадоксы "ботаника"

Мои читатели, особенно те, кто зачастую не разделяет мнение автора, наверняка иной раз задавались вопросом: а хто ты такой, чтобы столь уверенно и безапелляционно судить о футболе, вплоть до заоблачного его уровня?

Отвечаю: я тот, для кого существует эта игра, если верить официальной версии – его величество ЗРИТЕЛЬ. Однажды влюбившись в футбол, я cорок четыре года смотрел его во все глаза и слушал о нем во все уши. Полагаю, это дает мне право на собственное футбольное мировоззрение и на то, чтобы делиться своими мыслями и взглядами с окружающими.

Согласны? Спасибо.

Парадокс в том, что изначально я, одессит, "втюрился" в хоккей, который мне решительно безразличен уже последние лет тридцать.

Поздним вечером 11 января 1976 года телетрансляция последнего матча "Суперсерии" из Филадельфии, где местные "Флайерз" во всех смыслах побили ЦСКА, увлекла меня настолько, что наутро была готова тетрадка с исписанной результатами всех восьми игр с канадцами страницей, и душа требовала продолжения банкета. Словом, увяз коготок – и всей птичке был трындец.

Будучи школьником среднего возраста, я вдруг открыл для себя волшебный мир спорта. Смотрел все взапой и взахлеб, и старался по возможности скрупулезно это для себя фиксировать.

Вскоре подоспела Белая Олимпиада, и меня уже невозможно было оттащить от "ящика" за уши. Дальше – больше: летом шла форменная война с родичами, ошарашенными тем, что я неделями напролет предпочитал пляжу телекартинку из Монреаля.

Бесполезны были доводы матери о том, что отец при жизни высмеивал "этих идиотов", гоняющих гурьбой за мячом, а в особенности тех, что часами говорят об этом. Болезнь прогрессировала и, увы, была неизлечимой.

Другой парадокс. На момент, когда я увлекся футболом, прошло немногим более года с тех пор как "Черноморец" добился своего наивысшего достижения в чемпионатах СССР. И немногим более месяца с тех пор как "Динамо" Лобановского стало лучшей командой в Европе. Но я об этом тогда практически ничего не знал!!!

Не считая смутных слухов о каких-то перевернутых фанатами в центре Одессы машинах. А также - врезавшейся в память шутки из новогоднего "Огонька": "Шифровка в Киев: Мюллера беру на себя. Штирлиц". Кто такой Герд Мюллер из "Баварии", мне объяснил кто-то из взрослых гостей. Вот, собственно, и все мои познания на то время.

И кто бы мог подумать, что вскоре футбол станет неотъемлемой частью моей жизни!

Как сейчас помню, сначала был мини-футбол. Он имел мало общего с современным футзалом. Турнир на призы газеты "Неделя" проходил в хоккейной "коробке", где лед был застелен искусственным покрытием, а ворота – встроены в борта. Фактически это была смесь футбола с хоккеем, которой команды пробавлялись в межсезонье. Играли, к слову, "Зенит" и "Заря".

Понятное дело, "дыр-дыр" этот был динамичным и захватывающим. Гораздо позже я долго и неохотно привыкал к новой, "паркетной" версии мини, почему-то ассоциирующейся с гандболом. Пока не увидел ее вживую. И эта любовь была с первого взгляда, но - уже не на экран.

Вы знаете, как ни парадоксально, но свой первый опыт знакомства с большим футболом помню хуже. Возможно, потому что эта игра впечатлила не сразу, а как-то исподволь. Могу ошибаться, но вроде бы это был матч чемпионата страны между московским "Динамо" и "Шахтером".

Причем довольно скоро я, к удивлению для себя, обнаружил, что эти же соперники встречались вновь, да еще били послематчевые пенальти. Так я узнал, что такое Кубок.

Чемпионат Европы в том году загадочным образом прошел мимо меня. Вероятно, его все-таки не показывали по телику.

Футбольный неофит-дилетант еще узнавал все новости из неспортивной прессы, и каким-то образом умудрился ознакомиться с результатами главного турнира сезона лишь с двухмесячным опозданием. Когда наша знакомая привезла мне в качестве "трофея" из Ташкента (!!!) старый номер еженедельника "Футбол – Хоккей". Это был просто праздник какой-то!

Теперь я знал о существовании этой кладези информации, статистики и аналитики. Понадобилось еще какое-то время, для того чтобы в условиях дефицита эпохи развитого социализма "завербовать" ту самую тетеньку в том самом киоске, где за лишние пять копеек, каждый вторник меня осчастливливали свежим номером "ФХ".

О том, чтобы подписаться на него, можно было только нескромно мечтать. То ли дело ежедневный "Советский спорт"! Но о нем я узнал несколько позже.

Мощным прорывом, безвозвратно привлекшим меня на футбольную почву, стал "Большой футбольный день Европы" - так называли еврокубковую среду на третьей странице этой газеты, ставшей для меня столь же необходимой, как утренняя чашка чая, или новости спорта в программе "Время".

На одном дыхании выдержав марафон из четырех матчей (в первый раз, навскидку, это были "Динамо" (Киев) – "Партизан", "Шахтер" - "Динамо" (Берлин), "Динамо" (Москва) – АЕК и "Динамо" (Тбилиси) – "Кардифф-Сити"), следующие две недели я томился в ожидании ответных поединков. Короче, "присел на систему".

Весомым аргументом в пользу именно этого вида спорта было наличие в родном городе команды высшей лиги.

В первый раз я увидел "Черноморец" воочию в апреле с самой верхотуры "чертова колеса", зависшего над чашей стадиона ЧМП как раз в тот момент, когда на табло высветились цифры 2:0 рядом с фамилией Макаров. Увы, сам гол состоялся несколькими мгновениями раньше, и я видел лишь ликующие трибуны да эту надпись.

Сегодня нет уже ни Владимира Макарова, ни "чертова колеса", ни стадиона ЧМП. Ни команды, которую не стыдно назвать "Черноморцем".

Следующее воспоминание связано со школой. В конце учебного года, на уроке математики, по рядам ходила "Вечерняя Одесса" с отчетом о проигранном тбилисскому "Динамо" домашнем матче. Ее сопровождали комментарии восторженным шепотом более "продвинутых" одноклассников, которым повезло побывать на игре.

Главным впечатлением стал лидер команды гостей Давид Кипиани. Так я впервые понял, что нравиться может игра не только тех, за кого болеешь.

В тот первый год я болел за "Черноморец" сугубо заочно. Разве что изредка доводилось наблюдать за ним по телевизору. Но, скажу откровенно, показывать футбол на местном уровне у нас тогда не умели. Поэтому я, скорее, уверял себя в том, что мне это интересно. Тем не менее, жадно впиваясь глазами в экран.

Мое очное знакомство с футболом состоялось 2 апреля 1977 года. Когда, нагло и бессовестно обманув родителей, я с троюродным братом отправился в так называемый "цирк", на деле вместо улицы Подбельского оказавшийся в парке Шевченко.

Первый матч "Черноморца" в том сезоне стал для меня неудачным во всех отношениях. Мы проиграли. Пропустили мяч от "Локомотива" за две минуты до финального свистка.

К тому же, этот гол Газзаева лично мне увидеть не довелось. Потому что, хоть на игре и было всего двадцать пять тысяч зрителей, многие, и мы в их числе, все же поспешили досрочно покинуть не самое завлекательное действо, дабы успеть относительно благополучно добраться домой.

Вдобавок, мы сидели на трибуне за воротами, откуда открывался великолепный вид на море. А под ним – извращенно-сплюснутый зеленый прямоугольник, где на ограниченном пространстве странным образом передвигались фигурки игроков.

Словом, первый блин вышел комом. И все же, процесс пошел. И обратной дороги уже не было. Уже были загодя приобретены календари-справочники сезона – и одесский, и киевский, и даже московский. Уже начала заполняться турнирная таблица-"шахматка" высшей лиги. Уже поступил на стационарное лечение пациент с хроническим диагнозом.

И это при том, что играл в футбол я весьма посредственно. И даже во дворе, где "месился" с малолетками, не всегда был сильнейшим. А когда мы играли с другими классами, и четверка наших "профи", занимавшихся футболом на Пересыпи, раскатывала соперников на их половине, я был в числе остальных, развлекавших друг друга анекдотами по эту сторону центральной линии.

Моя манера игры была примитивной, как кирпич в разрезе: получил мяч на фланге, убежал, повезло добежать до ворот – тюкнул в ближний угол (реже – перебросил вратаря, еще реже – пробил между ног). Эдакий вариант настольного футбола. Ну, еще пенальти вроде бы получались. Со временем и этим хвастаться перестал: общеизвестно, кто стоит в воротах на дворовом уровне.

Тогда футбол для десятилетнего пацана стоял в одном ряду с пионерболом, "выбивалой", "пекарем" и "казаками-разбойниками". И тогда моей маме лишь в кошмарном сне могло привидеться, что ее сын, в известной мере, посвятит свою жизнь этой ерунде. Включая около десяти лет работы на ТВ и, в общей сложности, около пятнадцати – в пишущей прессе.

Пути Господни неисповедимы…

Игорь Юрич